Africa Tur → Справочные материалы → ЗАГАДКА АБОМЕЙСКОГО КУВШИНА → РЕМЕСЛА «АФРИКАНСКОГО» КОТОНУ

РЕМЕСЛА «АФРИКАНСКОГО» КОТОНУ

Как и многие города в бывших колониях, Котону делился на «европейскую» и «африканскую» часть. «Африканские», или, как их презрительно называли колонизаторы, «туземные», кварталы начинались в отдалении от океана и уходили широким тупым клином на несколько километров в глубь побережья.

Казалось бы, само название этих кварталов обязывало их быть яркими, полными красок и оживления. Но «африканский» Котону был одноэтажным городом прямых^ вязнущих в пыли и песке улиц с бесчисленными перекрестками, на которых так удобно теперь сталкиваться машинам. Только обильная зелень да красивые названия улиц—авеню Амазонок, улицы, названные в честь бариба, наго, фон и других народностей, населяющих страну, улица Надежды, улица Влюбленных— скрадывали однообразие этой части города.

Дома здесь, как и в Порто-Ново, в основном глинобитные, но есть и хижины из бамбука или пальмовых ветвей. Они стоят за невысокими заборами, назначение которых скорее не дать разбежаться курам и другой межой, живности, чем скрыть обитателей дома от постороннего глаза. Бенинец в городе, как и в деревне, не привык прятаться за стенами своего жили-ща и предпочитает проводить ббльшую часть времени на открытом воздухе, так что вся дневная жизнь бенинской семьи проходит во дворе, в тени деревьев или под навесом из пальмовых листьев. Здесь готовится на очаге пища,. стирается белье, женщины занимаются рукоделием, дети возятся в песке. Сюда, во двор, выйдет после возвращения с работы глава семьи, чтобы съесть миску незатейливой домашней еды, а затем, присев на пороге дома, выкурить сигарету и, не сходя с места, спросить, а вернее, ’зычно окликнуть соседа:

— Афон дагбе а? Уэ ну эло гнон… (Как дела? Хорош сегодня денек…).

Деловая итрудовая жизнь города сконцентрирована в центре, вблизи порта и в «промышленной зоне»—• новой части города, расположенной за мостом через лагуну вдоль дороги на Порто-Ново. Однако в жилых кварталах тоже есть свое производство—здесь живут и работают ремесленники. Обилие стружек у входа, визг пилы и тюканье киянок выдают дом-мастерскую плотника или столяра. О близости красильни предупреждает сладковатый, довольно резкий запах краски индиго.

Вот красильщица разложила на песке только что вынутые из чана куски ткани. Они во многих местах прошиты нитками, завязаны в тугие узлы и лежат на песке бесформенными зелеными кучами. Потом под влиянием солнечных лучей и воздуха грязноватый мутно-зеленый цвет превратится в глубокий и сочный синий—цвет индиго. А когда краска высохнет, все узлы и швы на ткани развяжут и распорят и на их месте, там, где краска не успела хорошо впитаться, возникнут причудливые, более светлые по. тону узоры и разводы всех оттенков синего и голубого цвета. Мало кто из европейских модниц, «открывших» удивительные по красоте и оригинальности африканские ткани, знает, что они изготавливаются из обычного полотна столь простым способом, носящим то же название, что и краска,—индиго.

Как и их коллега во многих странах мира, сапожники работают под навесами прямо на улице, а потому их тоже можно было бы назвать «холодными», но, учитывая климат, язык как-то не поворачивается… Африканцы- предпочитают башмакам легкие сандалии, и под навесами выставлена на продажу готовая продукция: обычные одноцветные сандалии и побогаче, с узором, со сложным переплетением ремешков, а то и просто с петлей только для большого пальца. Есть здесь и забавные образчики, например этакий гибрид модерна и старины: сверху, сандалии украшены пестрым козьим мехом, а подошва сделана из… старой автомобильной покрышки.

Но больше всего в «африканском» Котону портняжных мастерских и парикмахерских. Ателье портного заявляет о себе фанерной вывеской, на которой танцующими от усердия художника буквами Начертано что- нибудь вроде: «Якубу Салифу Педро. Дипломированный дамский портной из Парижа. Высшее качество бубу и брюк». Умещается такое ателье, как правило, в крошечной, перегороженной ширмой комнатушке, пол которой усыпан разноцветными лоскутами и обрезками, а стены украшены картинками из журналов мод. В красном углу висит в застекленной раме пожелтевший диплом, свидетельствующий о том, что хозяин (а может быть, его дедушка) был подмастерьем у «мэтра такого- то» в Париже или на крайний случай в Дакаре. Шьют такие портные все—от шорт до вечерних платьев, но их коронный номер-—это, конечно, брюки. Цвет и фактура ткани не имеют особого значения, главное, чтобы они нравились заказчику, и на столичных пижонах можно видеть брюки самых экзотических оттенков и рисунков: салатового, канареечного, малинового цвета, в. клеточку, в цветочек и даже в горошек.