Africa Tur → Справочные материалы → ЗАГАДКА АБОМЕЙСКОГО КУВШИНА → И ЗАБЫТАЯ МОГИЛА ПОСРЕДИ»

И ЗАБЫТАЯ МОГИЛА ПОСРЕДИ»

В английской матросской песне XVII века говорилось: «Beware arid take care of the Bight of Benin few come out, though many go in», что в переводе означает: «Берегись и опасайся залива Бенин, мало кто из него выходит, хотя входят многие».

Путешествие в Африку за «эбеновым деревом» не было увеселительной прогулкой. В реестрах судовладельцев, промышлявших работорговлей, часто появлялись записи: «Корабль захвачен рабами, команда перебита». Сопротивление «охотникам за людьми», как называли профессиональных работорговцев, было отчаянным, и многие европейские купцы и пираты бесследно сгинули на берегах Африки. Еще вернее, чем копья и отравленные стрелы африканцев, пришельцев косили желтая лихорадка, малярия и дизентерия. Поэтому этот участок побережья Гвинейского залива очень скоро стал называться не только Подветренным или Невольничьим Берегом, но и «Могилой белого человека».

Весьма показателен в этом отношении список комендантов французского форта Сен-Луи-де-Грегуа: Удуайе-Дюпетитваль (1727—1729)—погиб на территории племени попо; Лавинь (1732) — умер в Вида; Жюльен дю Белле (1732—1734)—умер в Вида; Делиль (1734—1737)—умер в Вида. Немногим отличается и судьба комендантов португальского форта Иоанна Крестителя—шестеро из них были высланы по приказу абомейских королей, а семеро навсегда остались лежать под каменными плитами у подножия пушек на одном из бастионов форта.

Там же, на территории форта, похоронен Франсиско Феликс-де Суза, с чьим именем связано немало страниц в истории Вида, да и всей страны. Родом из Бразилии, сам наполовину африканец, он начал Свою карьеру в 1788 году кладовщиком, а затем стал комендантом форта Иоанна Крестителя, был оптовым торговцем оружием, рабами, ромом, золотом—всем чем угодно. Один из королей Данхоме за многочисленные махинации бросил его в тюрьму, но он бежал из заключения, организовал дворцовый переворот, способствовал восхождению на трон короля Гезо и стал его побратимом и ближайшим советником. Когда работорговля начала идти на убыль, он одним из первых перешел на торговлю пальмовым маслом. Его потомки занимают До сих пор несколько кварталов в Вида, ведь у Франсиско Феликса-де Суза было 80 (восемьдесят!) сыновей, не считая дочерей. Этот фантастический персонаж, который мог возникнуть лишь в то жестокое и смутное время, этот кондотьер, работорговец, купец, некоронованный король побережья Гвинейского залива от Лагоса до Эльмины умер в 1849 году и был, как вождь, по африканскому обычаю, похоронен в его собственной комнате в здании форта.

Что касается предшественников Франсиско Феликса-де Суза—пиратов и работорговцев—и их послед ователей-колонизаторов, то им история уготовила полное забвение. На въезде в Вида расположено почти невидимое из-за высокой, в рост человека травы французское военное кладбище, на котором издавна хоронили европейцев. Под его полурассыпавшимися плитами лежат останки искателей приключений, конкистадоров нового времени, «строителей колониальных империй», людей, наверное, храбрых, но позволивших времени так безжалостно обмануть себя. Это о таких писала в своем стихотворении «Песни Киплинга» Новелла Матвеева: