Книги, статьи, материалы /БЛЕСТЯЩЕЕ НАСЛЕДИЕ АФРИКИ /ОТКРЫВАЯ ДВЕРЬ В ПРОШЛОЕ

!!!------ОБЪЯВЛЕНИЕ------!!!

ТУР ОПЕРАТОР АФРИКА-ТУР ОБЪЯВЛЯЕТ О ПОЛНОМ ВОССТАНОВЛЕНИИ СВОЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И РАБОТЫ c 10 Февраля 2021г.**

Сайт и вся информация продолжает обновляться. В том числе цены на туры будут немного изменены по мере поступления информации в связи с ситуацией с вирусом. Проверяйте актуальность статей и появления новой информации. В общем почаще заглядывайте что-бы не упустить ничего. Туры, которые подвергаются небольшим корректировкам отмечены как "!!!--ИНФОРМАЦИЯ ОБНОВЛЯЕТСЯ--!!!". Это означает, что в течении нескольких дней они будут изменены окончательно, о чем даст знать подпись "----!!!ОБНОВЛЕНО!!!----".







САЙТ ПОСВЯЩЕН ПАМЯТИ МОЕГО БЛИЗКОГО ДРУГА, И ПРОСТО ПРЕКРАСНОГО ЧЕЛОВЕКА РОМАНА КАШИГИНА, КОТОРЫЙ СКОРОПОСТИЖНО СКОНЧАЛСЯ В ГОСПИТАЛЕ КАМПАЛЫ 2 НОЯБРЯ 2020 г. СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ!









!!!---ВАЖНО---!!! НЕ БЕРИТЕ ДОЛЛАРЫ ВЫПУЩЕННЫЕ ДО 2009 ГОДА, ТАК КАК БУДУТ ПРОБЛЕМЫ С ИХ ОБМЕНОМ!!!


БЛИЖАЙШИЕ ПУТЕШЕСТВИЯ ПО АФРИКЕ с русскоязычными гидами:

ВСЯ УГАНДА ЗА 10 ДНЕЙ (04 Апреля - 13 Апреля)
Активное путешествие по Уганде с посещением горных горилл за 10 дней.

-----!!!ОБНОВЛЕНО!!!----- ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ, КЕНИИ И ТАНЗАНИИ + ОТДЫХ НА ЗАНЗИБАРЕ на Майские праздники (28.04.-15.05.2021)
УГАНДА - КЕНИЯ - ТАНЗАНИЯ - ЗАНЗИБАР

-----!!!ОБНОВЛЕНО!!!----- САФАРИ ПО ТАНЗАНИИ С ОТДЫХОМ НА ЗАНЗИБАРЕ (29 Июля - 08 Августа 2021)
Великая миграция и отдых на побережье океана.

!!!--ИНФОРМАЦИЯ ОБНОВЛЯЕТСЯ--!!! ПУТЕШЕСТВИЕ ПО НАМИБИИ, БОТСВАНЕ, ЗАМБИИ и ЗИМБАБВЕ (13 Сентября - 25 Сентября 2021 г), а так-же дополнительно ЮАР - ЛЕСОТО - СВАЗИЛЕНД
Большое путешествие по странам ЮЖНОЙ АФРИКИ.

!!!--ИНФОРМАЦИЯ ОБНОВЛЯЕТСЯ--!!! ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ И РУАНДЕ (02.11.2021 - 12.11.2021)
Горные гориллы.

!!!--ИНФОРМАЦИЯ ОБНОВЛЯЕТСЯ--!!! ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ, РУАНДЕ и ДР КОНГО за 12 дней (02.11.2021 - 12.11.2021)
Горные гориллы и вулкан Ньирагонго.

-----!!!ОБНОВЛЕНО!!!----- НОВОГОДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ! (с 29.12.2021 - 12.01.2022)
Лучшие парки Уганды и горные гориллы на Новый Год.


ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ЗАПРОСУ (В любое время):

ВОСХОЖДЕНИЯ НА ВЕРШИНЫ: КИЛИМАНДЖАРО, ПИК МАРГАРЕТ, ВУЛКАН НЬИРАГОНГО И ДРУГИЕ.

Кроме этого мы организуем индивидуальные туры по этим странам Африки - Намибия, Ботсвана, Танзания, Уганда, Кения, Руанда, ЮАР, Замбия, Зимбабве, Бурунди, Камерун, Эфиопия.

-------------------------------------------------
** К СОЖАЛЕНИЮ НАЙТИ ВЗАИМОПОНИМАНИЕ С ОЛИВЕР НАМБУЯ ВЛАДЕЮЩЕЙ КОМПАНИЕЙ МАРАБУ-ТУР (НЫНЕ НЕ СУЩЕСТВУЮЩЕЙ ПО ЦЕЛОМУ РЯДУ ПРИЧИН) НЕ УДАЛОСЬ. В СВЯЗИ С ЭТИМ АФРИКА-ТУР НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И ОБЯЗАТЕЛЬСТВ, ВЗЯТЫХ НА СЕБЯ РАННЕЕ КОМПАНИЕЙ МАРАБУ-ТУР, А ТАКЖЕ НЕ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ОПЛАЧЕННЫЕ НА ИМЯ ОЛИВЕР НАМБУЯ И МАРАБУ-ТУР ПРЕДОПЛАТЫ ЗА ТУРЫ И ПУТЕШЕСТВИЯ. НО МЫ ГОТОВЫ ПОЙТИ НА ВСТРЕЧУ И СДЕЛАТЬ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ, ЧТОБЫ ЗАПЛАНИРОВАННЫЕ ВАМИ ПУТЕШЕСТВИЯ СОСТОЯЛИСЬ, И ПРЕДОСТАВИТЬ КАКИЕ-ТО СКИДКИ ТЕМ, КТО ПОТЕРЯЛ ДЕНЬГИ.
-------------------------------------------------
Мы уже потеряли часть клиентов, которые оказались жертвами недобросовестности Оливер Намбуя и ее младшей сестры Риты. Реорганизация заняла очень много времени, так как мы столкнулись со всяческими попытками помешать продолжать деятельность, но уже завершена. Мы будем продолжать водить группы тем же образом, как это осуществлялось раннее, но уже в другом составе.
-------------------------------------------------
Africa Tur Справочные материалы БЛЕСТЯЩЕЕ НАСЛЕДИЕ АФРИКИ ОТКРЫВАЯ ДВЕРЬ В ПРОШЛОЕ

ОТКРЫВАЯ ДВЕРЬ В ПРОШЛОЕ

Весьма смутно представляя себе то, что лежит перед ним, Карл Маух начал пеший переход через обширное Центральное плато Африки.

Произошло это 9 мая 1871 года. Мысль о походе возникла у молодого немецкого геолога за год до этого, когда он восстанавливал свои силы после приступа малярии в миссионерском приюте. Там он встретил своего земляка, священника А. Меренски, который поразил его воображение рассказами о великолепных каменных развалинах, лежащих где-то на севере, в золотоносных районах. И вот с двуствольным охотничьим ружьем за плечами и внушительных размеров зонтиком против палящего солнца Маух направился в Машоналенд — владения народа шона.

И действительно, в этом регионе находились сотни руин древних сооружений. Шона называли их «дзимба воэ», что означало «почитаемые дома». (Это название, вошедшее в английский язык как «зимбабве», в 1980 году было принято и обретшим независимость африканским народом для обозначения своей страны.) Еще за триста лет до этого на руины обратили внимание португальцы — первые европейцы, обогнувшие с юга Африканский континент. Но они не смогли оценить их по достоинству.

Среди португальских путешественников и миссионеров в XVI веке ходили слухи, что эти сооружения связаны с библейскими легендами о Соломоне и царице Савской. Некоторые считали, что Машоналенд — это легендарный Офир, описанный в Ветхом Завете.

Царь Соломон, согласно Библии, построил корабль, «который привозил золото из Офира, привез из Офира великое множество красного дерева и драгоценных камней» (Третья книга Царств, 10). С годами эти слухи ширились, обретали доверие и в конце концов распространились по всей Европе. Особенно ревностно придерживались этой идеи голландские поселенцы, которые начали обживаться в Южной Африке в XVII веке. *

Вдохновленный романтическими грезами — и мечтой о богатстве, — Маух с трудом продирался сквозь густой кустарник. Четыре месяца провел он в поисках древних развалин. В конце августа он нашел приют в доме Адама Рендера, немецкого торговца, жившего с двумя женами-африканками в самом сердце золотоносной местности. Именно там Маух услышал о «действительно больших развалинах», которые, согласно записи в дневнике Мауха, «разумеется, не могли быть построены чернокожими».

Четыре дня спустя вместе с проводниками шона он вышел к одинокому холму. Сквозь редкую растительность проглядывала гранитная порода. Маух направился к ней. Вскоре он уже «стоял перед ней и обозревал стену высотой около 6 метров, сложенную из гранитных блоков. Недалеко оттуда чуть заметная тропинка огибала валун и вела внутрь. Следуя по ней, я преодолевал груды камней, обломки стен и густые заросли. Вскоре я остановился перед сооружением, напоминавшим своими очертаниями башню. Оно достигало в высоту примерно 9 метров“. Он был поражен, что эти колоссальные стены были возведены без скрепляющего раствора.

С большим эмоциональным подъемом, далеким от свойственной ученым сдержанности, Маух начал строить предположения относительно истории этих руин. Обнаружив стеатит (мыльный камень) и железный гонг, он использовал это как доказательство того, что ' когда-то здесь жил цивилизованный народ». Однако самой впечатляющей находкой оказалась деревянная щепка, которую Маух отколол от поперечной балки над северным входом в развалины самого грандиозного сооружения, известного среди местного населения как «Дом Великой Жены» (сейчас это место называется «Холм руин»). Дерево — красноватое, с характерным запахом и похожее на дерево карандаша — показалось ему кедром. «Кедр не мог попасть сюда иначе, как из Ливана», — заключил Маух. Более того, он утверждал: «Доставить его могли только финикийцы; Саломо (Соломон) использовал кедр для постройки своих дворцов. Учитывая визит царицы Себы (Савской), приходим к выводу: великая женщина, построившая это круглое сооружение, — не кто иная, как царица Савская.

У фантастических измышлений Карла Мауха нашлись восхищенные поклонники среди белых колонистов Южной Африки. Британская Южноафриканская компания, во главе с всесильным Сесилем Родсом, подыскивала весомое научное обоснование этой теории. Роде предложил специалисту в области древней истории Джеймсу Теодору Бенту обследовать место, известное как «Великое Зимбабве». Бент твердо верил, что строители Великого Зимбабве не были африканцами. Но с самого начала его поразило, что руины не напоминали ни один из архитектурных стилей, связанных с Библией. Беглые раскопки внутри каменных оград принесли лишь несколько грубых черепков, бронзовых наконечников копий и тиглей для плавки золота. Все находки были явно африканского происхождения. Бент был вынужден признать: «Я больше не верю вантичные корни этих руин. Думаю, все они — местного происхождения.

Вскоре Бент вновь изменил свое мнение. На каменных монолитах внутри похожего на крепость сооружения были найдены четыре птицы из стеатита. Эти фигурки напоминали по стилю одновременно предметы из Ассирии, Микен, Кипра, Египта и Финикии. Бент быстро стал выискивать древние параллели в руинах высоких стен. Это привело его к окончательному выводу: Великое Зимбабве было построено „северной расой, родственной египтянам и финикийцам“. Согласно Бенту, любой народ древнего мира мог воздвигнуть эти величественные сооружения. Аюбой. Разумеется, кроме африканцев, обитавших в округе.

Вслед за рейдами Мауха и Бента к руинам потянулись вереницы охотников за сокровищами. В процессе поисков древней экзотики уничтожались бесценные для археологов памятники, что впоследствии сильно затруднило научные исследования этого района. Пожалуй, самой разрушительной была деятельность Ричарда Холла. В 1902 году он получил от Британской Южноафриканской компании Сесиля Родса должность хранителя Великого Зимбабве. (К тому времени Машоналенд был полностью аннексирован британцами и пере-именован в Родезию, в честь знаменитого предпринимателя.) Пытаясь очистить место от 'грязи и упадка» поздних обитателей руин — шона, Холл срыл 3,6 метра культурного слоя. Это было слишком даже для тех не очень щепетильных времен: на своей должности Холл продержался лишь два года.

В 1905 году Британская ассоциация за прогресс в науке, ожидая получить неопровержимые доказательства, что Большое Зимбабве неафриканского происхождения, поручила известному археологу Дэвиду Рэндел-Макайверу организовать полные и систематические раскопки руин. Хотя искушение просто найти подтверждения своей теории было велико, тем не менее Рэндел-Макайвер не пошел на это. Он определил, что домашняя глиняная посуда, обнаруженная в этом слое, — с самого раннего периода, совпадающего со временем постройки этих стен, до самого недавнего — была близкородственна глиняной посуде современных шона. Встречались там и в самом деле иноземные предметы — китайский фарфор и арабское стекло, но подавляющее большинство артефактов были явно местного происхождения.

В итоге Рэндел-Макайвер заключил, что Большое Зимбабве было «несомненно африканским в каждой своей детали, прибавив, что „многие будут оплакивать утраченную романтику. В действительности только прозаический склад ума не видит романтики в открытии новой главы в истории исчезнувших культур. Приподнят край завесы, скрывающей забытое, но не утраченное безвозвратно прошлое коренных жителей Африки“.

Официальное заявление Рэндел-Макайвера спровоцировало шквал ответных выступлений в печати. Полемика бушевала на протяжении жизни целого поколения. В 1929 году Британская ассоциация, не сумев прийти к единому мнению о строителях Большого Зимбабве, пригласила еще одного известного археолога — Гертруду Кэтон-Томпсон — провести новое изучение руин. Тщательные, исчерпывающие, научно обоснованные исследования Кэтон-Томпсон позволили ей однозначно заявить: «Эти руины местные во всех смыслах слова.

Но ни суждение Дэвида Рэндел-Макайвера, ни вывод Гертруды Кэтон-Томпсон не погасили споров: Бент, Холл, а вслед за ними и большинство населения Запада того времени просто не могли представить себе, что африканцы способны создать подобное великолепие. Все преклоняются перед достижениями древних египтян, а ведь Египет фактически часть Африки. Но тогда это выглядело не более чем географическое совпадение. Египет имел выходы к Средиземноморью и мыслился как часть того мира. Ослепительная слава фараонов затмевала все, что лежало за его пределами. Согласно представлениям того времени, цивилизация кончалась в Асуане, а остальная Африка — это земля без прошлого.

Такой взгляд европейцев на Африку складывался веками. Знаменитый немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель в своей «Философии истории», опубликованной в 1854 году, утверждал: «Африка не является историческим материком. Она не меняется и не развивается, и что бы там ни случалось — принадлежит к миру Азии и Европы». Подобным же образом веком раньше рассуждал английский философ Дэвид Юм. Он считал, что черные африканцы «не имели ни собственного производства, ни искусства, ни наук». Это сильнейшее предубеждение долго не сдавало своих позиций в общественном сознании. Был уже 1961 год, когда X. Т. Роупер, известный историк, профессор Оксфордского университета, сказал: «И до сих пор нет истории Африки: есть только история европейцев в Африке. Все остальное покрыто мраком.

Однако, если заглянуть в прошлое достаточно далеко, мы об наружим, что на самом деле отношение древних европейцев к Африке было совсем иным. Для древних греков и римлян земли южнее Сахары были таинственными и волшебными. Их населяли великие воины и прекрасные царицы.

Позже оценки тоже были восторженными. В XIV веке мусульманский богослов и путешественник Ибн Баттута посетил Мали, огромную империю, лежащую среди саванн на западе Африки. И хотя за 29 лет странствий Ибн Баттута пересек два континента, посетил до этого более 40 стран, он был необычайно поражен тем, что увидел: император, восседающий на троне в сводчатом шатре из шелка, увенчанном золотыми птицами, правит страной, славящейся своим радушием. «Из всех народов негры более других ненавидят несправедливость, — писал Ибн Баттута. — Султан не прощает никого, повинного в ней. Вся эта земля по-настоящему спокойна и безопасна. Путешественник здесь имеет не больше причин бояться разбойников, воров и грабителей, чем человек, находящийся в собственном доме».

Европейцы времен Ибн Баттуты имели мало контактов с Африкой южнее Сахары. Североафриканские мусульмане установили экономическую блокаду, чтобы гарантировать себе сохранение монополии на торговлю с территориями, лежащими по ту сторону Сахары. Европейские моряки не могли обойти пустыню на своих примитивных суденышках, так как вынуждены были менять галс из-за преобладающих северных ветров вдоль всего атлантического побережья Африки. К XV веку усовершенствование навигационных приборов и треугольный парус позволили европейским мореплавателям путешествовать на юг за западноафриканский «горб» в Гвинейский залив и дальше.

На берег Африки начало высаживаться множество европейцев, привлеченных рассказами о сказочных богатствах континента. Одним из таких искателей приключений был Ансельм д Изальгуир, который в 1413 году вернулся в Марсель с женой — чернокожей принцессой и целой свитой черных слуг. Одного из этих африканцев, сведущего в искусстве врачевания, приглашали лечить заболевшего дофина Карла, наследного принца Франции. В течение двух последующих веков, за которые европейцы смогли лучше узнать Африку, взгляды их в большинстве своем не были испорчены расовыми предрассудками. Так, голландский купец, вернувшийся из западноафриканского королевства Бенин в XVII веке, сообщал, что туземцы — «народ, который имеет прекрасные законы и хорошо организованную полицию, который хорошо относится к голландцам и другим иностранцам, прибывающим к ним торговать, и оказывает им многочисленные знаки дружеского расположения».

К XVIII веку, однако, объективность уступила место не слишком искусной дезинформации. Теперь негров представляли примитивным народом, лишенным возвышенных чувств и талантов — всего, что способствовало величественным достижениям человечества. Подобные расистские представления получили развитие в эпоху индустриальной революции в Европе — технический разрыв, образовавшийся между двумя континентами в 1700-х годах, породил пренебрежительное отношение к культурам африканских народов. Африканцы считались не то чтобы примитивными, но в чем-то неполноценными людьми. Эти взгляды служили моральным оправданием для массовой трансатлантической работорговли, принявшей ужасающие формы и ставшей основой коммерции западного мира.

Рабство в той или иной форме встречалось повсеместно на протяжении истории человечества. С уверенностью можно сказать, что оно было весьма распространенным явлением на территории Африки в течение долгого времени. Раб-ский труд использовался на соляных и медных копях, он был жизненно необходимым условием существования торговых путей через Сахару: рабы использовались как носильщики в лесных районах, где не могли пройти ослы и верблюды. Они были материальным символом богатства для африканской знати. Кроме того, рабы столетиями являлись одной из основных статей африканского экспорта в Грецию, Рим и особенно в арабские страны.

Таким образом, сама идея рабства для Африки была не нова, однако европейская концепция построения сельского хозяйства Нового Света исключительно трудом африканских негров оказалась разрушительной. Три века разнузданной, безжалостной торговли миллионами африканских мужчин, женщин, детей развязали эру насилия и нестабильности в глубине континента. Многие африканские общины на долгое время пришли в упадок.

К сожалению, европейцы, жившие позже, не могли представить себе, что культура Африки когда-либо была иной. Как говорил Гегель, «ничего хоть сколько-нибудь человеческого нельзя найти в характере негров. Они были абсолютно не способны ни к развитию, ни к образованию. Такими, какими мы их видим сегодня, они были все-гда». Черный человек, добавляет известный в XIX веке английский автор Энтони Троллоп, не сделал «ни шага по пути цивилизации его белого собрата, которого он копирует так же, как обезьяна человека».

Европейцам потребовалось довольно долгое время, чтобы вернуться к первоначальным — намного более точным — оценкам Африки и ее народов. Благодаря немалому труду свободных от предубеждений археологов прошлого века, в настоящий момент всеми признано, что Африка была родиной многих удивительных культур, внесших неисчислимый вклад в историю открытий и достижений человечества.

Ископаемые данные ясно свидетельствуют, что Африка является колыбелью всего человеческого рода. По остаткам черепов и фрагментам костей, обнаруженным в Олдувайском ущелье и других местах Восточной Африки, антропологи определили, что около 1,5 миллиона лет назад H omo erectus (Человек прямоходящий) именно отсюда шагнул навстречу будущему.

Много тысячелетий назад из этого африканского источника на протяжении жизни бесчисленных поколений люди расселялись по всей планете. Некоторые ученые, ссылаясь на генетический анализ человеческих ДНК, взятых у представителей различных рас и этнических групп, высказывают предположение, что вся земная человеческая популяция ведет свое начало от одной-единственной африканской жен-щины. И хотя в этих исследованиях остаются некоторые противоречия, в 1989 году известный археолог Тарстан Шоу заявил, что «Ева была африканкой».

Немногое известно об эпохе, лежащей между этой «Евой» и ранними африканскими культурами. Примерно за пять тысячелетий до н. э. в Африке существовали культуры каменного века. Слабый свет проливают на это исследования французского ученого Анри Лота. В 1958 году он обнаружил в Сахаре серию великолепных наскальных рисунков, на которых изображены охотники, подкрадывающиеся к большому стаду крупных копытных животных с длинными рогами, и буйная растительность, кишащая экзотическими животными, которыми так славится Африка. Вместе с климатическими свидетельствами из геологических отложений эти картинки указывают на отдаленное прошлое Африки, когда Сахара представляла собой цветущий сад, хорошо снабженный водой и изобилующий животными, где охотники-собиратели, а позже земледельцы и скотоводы создали первые своеобразные общества.

Постепенное изменение климата опустошило этот регион и погубило его обитателей. Древние реки и озера начали высыхать. Пышная растительность сменилась жестким кустарником, потом высох и он; благодатные земли превратились в пустыню, исчезла дичь, люди были вынуждены переселиться в другие, более пригодные для жизни края.

Некоторые пошли на юг, присоединившись к людям, населявшим тропические широты. Зти народы, обитавшие южнее Сахары, с трех сторон были изолированы от мира океаном, а с четвертой — крупнейшей в мире пустыней. Все это происходило как раз в тот момент человеческой истории, когда дающие ростки цивилизации получали наибольшую пользу от взаимодействия друг с другом, обмена идеями и технологиями. Огромные просторы океана или Сахары еще не могли быть преодолены, оставался единственный путь сообщения с остальным миром — река Нил.

Эта река, несущая свои воды на север, преодолевала естественный барьер пустыни вдоль восточного побережья Африки, связывая — через Египет — цивилизации Среднего Востока и культуры Нубии, располагавшиеся в верховьях Нила, примерно в 640 километрах южнее Мемфиса. Таким путем, например, нубийцы получили знания о выплавке железа.

Такого рода обмен технологиями, конечно, приносил определенную пользу нубийцам, но это была не более чем тонкая струйка в сравнении с потоком иностранной техники и товаров, наводнивших космополитический Египет благодаря его связям со Средиземноморьем и Средним Востоком. Но в качестве артерии культурного обмена для Африки в целом Нил был, скорее, тупиком, чем связующим каналом. Более чем кто-либо другой в Старом Свете, народы, живущие южнее Сахары, находились в вакууме, имея возможность учиться чему-либо только друг у друга.

Обитатели этих необъятных территорий, несмотря на то, что находились в изоляции, создали оригинальные и разнообразные культуры. При этом они сталкивались с очень серьезными климатическими трудностями: влажные, заливаемые дождями леса, высушенные солнцем саванны, выжженные пустыни, мангровые болота и покрытые ледниками горы. Почти 80 процентов территории Африки — все, что находится между пустынями Сахара и Калахари — лежит в тропическом поясе. Это гораздо больше, чем на любом другом континенте. Поражающие необыкновенным великолепием, когда их видишь, эти земли, однако, таят неисчислимые опасности, свойственные тропикам, — вирусы, тяжелую, душную атмосферу, болезнетворные бактерии и паразиты, огромное множество голодных хищников, тучи жалящих насекомых и ядовитые змеи.

Несмотря на все эти трудности, первые африканские земледельцы смогли одомашнить восемь видов злаков и четыре вида корнеплодов. Затем к этому числу добавились еще 40 видов растений. Эти люди были не только искусными земледельцами. Они также разводили крупный рогатый скот, овец и коз, охотились среди бесчисленных холмов на диких зверей. Аук и стрелы, которыми они пользовались на охоте, вероятно, тоже являются местным изобретением. К середине первого тысячелетия до н. э. люди научились получать из руды металлы. Новые знания помогли создавать более прочные копья и инструменты.

Обитатели Африканского континента к югу от Сахары постепенно перешли к организации оседлых земледельческих общин. Между этими деревнями шла постоянная торговля, основанная на обмене железом, солью, медью и продуктами. В некоторых регионах, где сельское хозяйство было особенно продуктивным, часть населения могла отвлечься от постоянных поисков пищи и переключить свое внимание на другие цели. Это разделение труда — предвестник возникновения городского общества — дало толчок к развитию новых социальных прослоек, представители которых специализировались на торговле или ремеслах. Наиболее воинственные и амбициозные группы стали подчинять своему влиянию слабых соседей. Таким образом возникли первые города-государства и царства.

Эти политические образования были столь же различны по своим формам, как и те районы, на которые они распространяли свое влияние. На поросших травой равнинах Западной Африки первые торговые поселения зародились в начале первого тысячелетия н. э. Они устанавливали торговые связи с окрестными общинами. Со временем они стали частью обширной империи, которая процветала за счет обмена золотом и другими драгоценностями между обитателями южных лесов и северных саванн.

Далее на восток, вдоль побережья Индийского океана, возникли могущественные города-порты — центры древней торговой культуры, получившей название Суахили. Ее представители приблизительно с VIII века н. э. импортировали керамические изделия из района Персидского залива, перепродавая определенную часть ввозимых товаров обитателям внутренних областей Африки. К X веку на засушливых землях плато Зимбабве стали появляться города-государства — предшественники Большого Зимбабве. Их благополучие зависело от скотоводства. Со временем между ними и побережьем Суахили установились прочные торговые связи.

Во время этого периода бурного культурного и политического развития на сцену выступила новая сила. Ее появление оказало драматическое воздействие на большую часть Африканского континента. Пророк Мухаммед в VII веке начал проповедовать в Аравии новое учение, и в течение нескольких лег после его смерти созданная им религия — ислам — быстро распространилась по всему Аравийскому полуострову и далеко за его пределами. Народы Северной Африки приняли ее одними из первых. Через некоторое время, когда торговцы из областей, лежащих к югу от Сахары, стали выходить, пользуясь торговыми путями через Сахару и Индийский океан, со своими товарами за пределы своего региона, африканцы из восточной и западной частей континента пришли в непосредственное соприкосновение с исламом.

Со временем многие африканские торговцы, как с Запада, так и с Востока, по собственной воле приняли веру своих арабских компаньонов. По мере того, как эти торговцы набирали силу и превращались в элиту своих общин, их примеру следовали и остальные. К XIII веку в большинстве африканских городов преобладало мусульманское население. Значительно позже, в XVIII и XIX веках, мусульмане Западной Африки начали джихад — священную войну. Они совершали конные рейды по саванне и при помощи мечей обращали в свою веру восточных африканцев. Даже сейчас граница исламского мира в этом регионе проходит между степью и лесом. За этой границей начиналось царство мухи цеце, и исламские всадники не могли переступить через нее.

Но несмотря на то, что многие африканцы приняли мусульманскую веру и даже стали брать себе арабские имена, они остались африканцами по своему мироощущению. Ислам не уничтожил существовавших ранее культур, не ликвидировал он и самобытность африканцев. Многие африканские общества, поначалу с жаром воспринявшие ислам, стали затем интерпретировать мусульманскую догматику и обрядность в соответствии со своими, африканскими условиями. Иногда результаты таких интерпретаций до неузнаваемости искажали первоначальное учение и вызывали шок у ортодоксальных мусульман.

Когда Ибн Баттута прибыл в XIV веке в Мали, он узнал, что населяющие эту страну народы уже 300 лет исповедуют ислам. Но знаменитый мусульманский богослов был страшно потрясен, когда выяснил, что местные женщины — включая и дочерей султана — не только пренебрегают паранджой, но и ходят почти совершенно голыми Серьезность этого греха в глазах арабского наблюдателя отчасти искупалась религиозностью населения. «По пятницам, — пишет Ибн Баттута, — тот, кто опоздал в мечеть, уже не найдет места, чтобы помолиться, — так много там народу. Они усердно учат Коран наизусть. Тех детей, которые небрежны в этом, заковывают в кандалы до тех пор, пока они не запомнят Коран».

Некоторые из выдающихся африканских достижений встречаются в государствах, господствующей религией которых был ислам. Однако самые большие высоты были достигнуты африканской культурой, которая располагалась в долине Нила, к югу от Египта, за два тысячелетия до появления ислама.

Великий древнегреческий поэт Гомер говорил о Нубии, колыбели многих древних цивилизаций, что она являлась самой отдаленной землей. Населявшие ее люди были любимцами богов. Обитатели Олимпа спускались к ним, чтобы участвовать в их пирах и принимать от них жертвы.

Географическое расположение Нубии имеет непосредственное отношение к той роли, которую она сыграла в истории. Поколение за поколением нубийцы служили посредниками в той торговле, которая связывала Египет с богатыми природными ресурсами тропическими областями Африки. Из этих областей непрекращающимся потоком шли золото и другие драгоценные металлы, слоновая кость, аметист и черное дерево, ладан, страусиные яйца и перья, дикие животные и их шкуры.

Основной деталью нубийского ландшафта был Нил — самая длинная река в мире. Он же играл фундаментальную роль в истории этой страны. Вытекая из источников в горах, окаймляющих Великий Восточноафриканский разлом, Нил устремляется на север и через 6671 километр впадает в Средиземное море. На всем протяжении реки ее ложе состоит из песчаника и гранита. Протекая по мягкому песчанику, река расширяется и ее воды не встречают на своем пути препятствий. Но там, где она сталкивается с неуступчивым гранитом, теснящиеся скалы и узкие каньоны превращают ее в бурлящий поток, образуя пороги. Таких порогов между Асуаном в Египте и современным Хартумом, столицей Судана, насчитывается шесть. Их нумерация идет с севера на юг. Между ними располагаются районы с различной почвой, каждый из которых сыграл свою роль в древней нубийской драме.

Первый и второй пороги являлись границей Нижней Нубии. В районе второго порога, где поток несется с бешеной скоростью, лежит Батн эль Хагар, или «Брюхо Скал». Здесь была самая малопривлекательная земля: протянувшийся на многие мили лунный пейзаж, усеянный валунами и непригодный для жилья. Тысячу лет, после возвышения династического Египта, второй порог являлся непреодолимым барьером на пути армий, которые фараоны посылали на завоевание новых земель.

Между третьим и четвертым порогами располагается излучина Донгола. В этой излучине лежит широкая, обильно орошаемая водой долина с хорошо обрабатываемой почвой. Она являлась сердцем древнего царства Куш. Южной границей Нубии являлся шестой порог, находящийся к северу от Хартума, недалеко от места слияния Белого и Голубого Нила. Севернее, протянувшись почти до пятого порога, в излучине Шенди, лежат плодородные равнины. Здесь был центр нубийского государства Мероэ, существовавшего в позднюю эпоху.

Греческий историк Диодор Сицилийский неточно, но почтительно называл эту протянувшуюся почти на 1600 километров (от первого порога до шестого) страну источником египетской цивилизации. Однако западный мир уделял древней Нубии мало внимания. До XIX века эта земля не привлекала западных ученых. Косвенной причиной появления интереса к ее истории явилось завоевание Судана, в котором находилась большая часть территории Нубии. В 1820 году турецкий правитель Египта Мухаммед Али Паша, стремясь увеличить свои владения, направил на юг 4000 солдат. Их сопровождала небольшая группа европейских искателей приключений. Они надеялись найти следы легендарных нубийских царств — Куша и Мероэ. Их исследования увенчались изданием нескольких книг и альбомов с рисунками, которые пробудили интерес ученых и широкой публики к этому уголку древнего мира (страницы 20—21).

Одной из самых колоритных фигур нубийского возрождения был американец Бейард Тэйлор, известный журналист и поэт. Вернувшись из путешествия, он написал книгу «Жизнь и пейзажи от

Египта до негритянских царств Белого Нила». Она стала бесценным путеводителем по руинам древнего Куша. К сожалению, она же утвердила ошибочное, но получившее широкое распространение мнение, что все великолепные памятники этого региона были созданы представителями Египта, либо Индии, или арабскими эмигрантами. В любом случае, говорил Тэйлор, сооружения были возведены представителями расы, к которой принадлежим и мы.