Africa Tur → Справочные материалы → АФРИКА В СТРАТЕГИИ КИТАЯ → АФРИКАНСКИЕ ПАРТНЕРЫ КИТАЯ

АФРИКАНСКИЕ ПАРТНЕРЫ КИТАЯ

1. В фокусе внимания производители нефти Ангола

Хотя отношения Китая с африканскими странами базируются на общих принципах, о которых говорилось выше, связи с каждой страной имеют свои особенности и свою степень интенсивности. К числу государств, которые можно считать наиболее значимыми партнерами Пекина на континенте, относится Ангола. Ангола самый крупный в Африке поставщик нефти в Китай; на нее делается главная ставка в африканской нефтяной стратегии Пекина. Во время визита в Анголу в 2005 г. зам. Премьера Госсовета КНР Цзян Пэйянга между странами было подписано 9 соглашений, три из которых касались сотрудничества в нефтяной отрасли. В декабре 2007 г. Ангола установила рекорд: поставки ее нефти в Китай составили 900 тыс. баррелей в день.

Отношения Китая с Анголой получили активное развитие относительно недавно. Объяснения этому следует искать в истории борьбы ангольского народа против португальского колониализма. В указанный период Китай оказывал помощь и поддержку ФНЛА и УНИТА национально-освободительным организациям, соперничавшим за власть в стране с МПЛА партией, опиравшейся на поддержку Советского Союза. Когда же независимость была в ноябре 1975 г. достигнута и к власти пришла МПЛА, лидер которой Агостиньо Нетто стал первым президентом страны, Китай отказал Анголе в признании, продолжая оказывать поддержку ФНЛА и УНИТА.

Установлению отношений Китая с НРА предшествовали переговоры, во время которых пекинское руководство публично заявляло о своем отказе от сотрудничества с ФНЛА и УНИТА. Так, тогдашний заместитель министра иностранных дел КНР Гун Дафэй в интервью журналу «Жен Африк» заявил, например, что Пекин поддерживал эти группировки лишь на этапе национально-освободительной борьбы ангольского народа против португальского колониализма, когда характер освободи тельных организаций не имел для него решающего значения. «Мы оказывали им помощь, не интересуясь, являются ли они прогрессивными или реакционными, по-скольку все они боролись против империализма. Когда же борьба закончилась, мы перестали им помогать». Одновременно Гун Дафэй назвал «пропагандистскими» заявления лидера УНИТА Ж. Савимби относительно того, что Китай продолжает помогать этой организации. В интересах нормализации отношений с Анголой Китай прекратил в дальнейшем связи с ФНЛА, а также с УНИТА, вступившей в вооруженную борьбу против нового правительства, что позволило двум странам установить в 1983 г. дипломатические отношения. Этому способствовали активные усилия пекинской дипломатии: Китай формально признал правительство Анголы, а также объявил факт пребывания в Анголе кубинского персонала внутренним делом этой страны. Поворот в китайско-ангольских отношениях стал показателем перемен в политике КНР, суть которых в том, что Советский Союз перестал рассматриваться в Китае как главная угроза третьему миру, а антисоветизм перестал быть определяющим фактором в китайско африканских взаимоотношениях.

 

Следующие два десятилетия двусторонние отношения не отличались активностью, ограничиваясь мелкомасштабной помощью Китая Анголе. Сообщалось, в частности, что Китай создал здесь рыболовецкий кооператив, построил фабрику электроприборов, начал осуществлять проект строительства дешевого жилья. И все же роль Китая в ангольской экономике оставалась достаточно скромной. Начало активизации двустороннего сотрудничества было положено в марте 2004 г. когда китайский Экспортно-импортный Банк (Exim bank) предложил Анголе заем в сумме 2 млрд долл. на выгодных для нее условиях. Основной причиной резкого поворота в отношениях стала, как и во многих других случаях, растущая заинтересованность Пекина в нефтяных ресурсах.

В последние годы, остро нуждаясь в средствах на восстановление экономики, разрушенной длительной гражданской войной, Ангола вела переговоры о займах с Международным валютным фондом (МВФ). Последний, однако, обусловливал предоставление средств необходимостью принятия ангольским правительством мер по борьбе с коррупцией и улучшению экономического менеджмента, ссылаясь при этом на «ненадлежащее управление» страной. Ангольское правительство внезапно прервало переговоры; причиной явилось получение им китайского займа. Заем был предоставлен под 1,5% годовых, сроком на 17 лет, что могло показаться невыгодным для Китая в ближайшей перспективе. Однако следует учесть, что он был обусловлен соглашением, по которому Ангола обязалась поставлять Китаю сначала 10 тыс. баррелей нефти в день, постепенно увеличивая поставки с тем, чтобы довести их до 40 тыс. баррелей. Предусматривались также контракты на выполнение Китаем в Анголе строительных работ; при этом китайские компании получали львиную долю контрактов на участие в программах национальной реконструкции страны.

Последнее условие, впрочем, явилось источником недовольства местных бизнесменов. Как писал независимый экономист Жозе Серкуэйра, «по условиям займа 30% передаются по контракту ангольским фирмам, но остаются еще 70%, что очень беспокоит ангольских бизнесменов, поскольку строительный сектор один из тех, где ангольцы надеются найти работу»6. Опасения ангольцев оказались небезосновательными. Вскоре после подписания соглашения в Анголу прибыли 2500 китайских рабочих, чтобы работать в компаниях, деятельность которых финансировалась в счет займа, предоставленного Пекином. При этом ожидалось, что число китайских рабочих вырастет до 3-х тысяч. Массивный приток китайского персонала, разумеется, стал негативным фактором для ангольского рынка труда.

Тем не менее, правительство Анголы выразило удовлетворение достигнутым с Китаем соглашением: его устроило то, что помощь оказывается без каких-либо предварительных условий, и ему не придется выполнять «унизительных требований МВФ». Рассчитывая с помощью этого займа реализовать программы создания инфраструктуры и развития сельско-хозяйственно го сектора, правительство также выражало надежду, что китайский заем позволит ему восстановить главные железнодорожные линии и финансировать строительство нового аэропорта в окрестностях Луанды.

В декабре 2007 г. Китай и Ангола подписали рамочное соглашение по второму пакету проектов сотрудничества, предусмотренных китайским займом. Соответствующие ведомства сразу же начали подготовку к работам по проектам. А в 2008 г. Китай объявил о предоставлении Анголе кредита в сумме 4,5 млрд долл. на реализацию ряда проектов инфраструктуры, в частности строительство школ, больниц, плотин, шоссейных дорог. Впрочем, в местной печати правительство Анголы подверглось критике зато, что, озабоченное необходимостью завершить проекты реконструкции страны, пострадавшей от 27-летней гражданской войны, в рекордно короткий срок к выборам законодательных органов 2008 г. и президентским выборам 2009 г., оно не оговорило в качестве условия соглашения подготовку Китаем африканского персонала. Вновь Китай упрекали в том, что его компании предпочитают привозить с собой рабочую силу вместо того, чтобы обучать местный персонал и тем самым способствовать решению проблемы безработицы. Сообщалось, в частности, что в 2008 г. посольство Анголы в Китае выдавало китайским рабочим, направляющимся в Анголу, по 500 виз в день, хотя первоначально была достигнута договоренность выдавать 200 виз в день. Впрочем, несмотря на критические замечания, помощь Китая нашла в стране благоприятный отклик. Так, глава Национального агентства частных инвестиций Анголы (ANIP) Карлос Фернандес дал ей высокую оценку, отметив, что Китай решил инвестировать в Анголу в тот момент, когда она остро нуждается в средствах на пост-конфликтное восстановление. При этом инвестирование осуществляется на более благоприятных условиях, чем это делают западные страны, поскольку Китай считает, что не имеет права навязывать какие-либо условия финансирования.

Сегодня бывшая португальская колония заняла одно из центральных мест в африканской политике Пекина. В 2004 г. товарооборот Китая с Анголой составил 4,9 млрд долл., увеличившись на 113% по сравнению с 2003 годом. В 2005 г. объем двусторонней торговли составил уже 6,95 млрд долл., сделав Анголу 2 м по величине торговым партнером КНР в Африке после ЮАР и главным африканским экспортером Китая (объем китайского импорта из Анголы составил в 2005 г. 6,58 млрд долл.), а Китай третьим торговым партнером Анголы. А в 2006 г., как заявил зам. министра коммерции КНР Вэй Цзянго, китайско ангольская торговля должна была составить 10 млрд долл., поскольку с января по октябрь ее объем оценивался в 9,3 млрд долл.13 По товарообороту с Китаем Ангола занимает второе место среди португало-язычных стран, уступая только Бразилии. Ангольский экспорт в Китай составил за первые 4 месяца 2008 г. 6,93 млрд долл., а импорт 5, 13 млрд долл., на 77% превысив данные за тот же период 2007 года14. Свидетельство растущего китайского присутствия в Анголе открытая в Луанде в начале 2006 г. при содействии действующих в стране 26 китайских компаний Торговая палата.

Сегодня Китай предоставляет Анголе весьма значительную по африканским меркам помощь. Во время визита Цзян Пэйянга было, в частности, достигнуто соглашение о предоставлении ей беспроцентного займа на сумму 6,3 млн долларов.

Визит Цзян Пэйянга открыл двери в Анголу китайскому бизнесу. Ангольский Совет министров одобрил операции в стране китайской компании China’s ZTE Corporation, которая инвестирует в ангольскую экономику 400 млн долл. При этом 300 млн будут использованы на модернизацию и расширение телефонной сети в стране, а остальные 100 млн вложены в коммуникации, создание фабрики по производству мобильных телефонов и учебный институт телекоммуникаций для ангольских служащих. Данный проект наглядное свидетельство многофункционального характера вовлеченности Китая в страны Африки, что обусловливает, в частности, притягательность сотрудничества с ним для африканских партнеров.

Ведущие нефтяные компании Китая и Анголы Sinopec и Sonangol, помимо совместной добычи нефти создали консорциум с целью строительства нового нефтеперегонного завода в Побито. Китайские компании также осуществляют в Анголе ряд проектов в сфере инфраструктуры: строят дороги и мосты, школы и магазины, реализуют недорогие жилищные проекты. В январе 2006 г. китайская компания Chinese International Fund Limited получила подряд на 300 млн долл. на восстановление Бенгельской железной дороги главной железнодорожной линии страны, связывающей порт Побито на Атлантическом океане с Демократической Республикой Конго и Замбией. Поскольку за годы гражданской войны Бенгельская железная дорога потеряла 34 локомотива, Китай поставил Анголе в 20052006 гг. 8 локомотивов через компанию China Northern Locomotive and Rolling Stock Industry (Group) Corporation of Beijing18. В число крупных проектов, реализуемых в Анголе с китайской помощью, входят новый аэропорт и железная дорога, связывающая Луанду с Маланге в центральной части страны. В мае 2008 г. китайская «China Road and Bridge Corporation» начала реализацию проекта восстановления аэропорта МбанзаКонго в провинции Зайри. В аэропорту будет удлинена с 1800 до 2730 метров взлетно-посадочная полоса, что позволит ангольской национальной авиакомпании ТААГ использовать недавно закупленные лайнеры «Боинг737 800» и «Боинг 777 200». Помимо удлинения, а также расширения взлетно-посадочной полосы в аэропорту будут улучшены рулежные дорожки и места стоянки самолетов. Проект стоимостью в 10 млн долл. предполагается завершить в течение полу го да. В дальнейшем, однако, планируется построить в этом месте новый аэропорт. Все эти проекты говорят о приоритетности для Китая задачи создания транспортной системы в стране, разрушенной за годы войны.

Китайская компания «China National Electronics Import and Export» начала в 2008 г. реализовывать проект реконструкции и расширения системы водоснабжения города Дондо административного центра провинции Северная Луанда. Предстоит обследовать и заменить трубы распределительной системы, построить новые накопительные емкости. Проект, одобренный Советом министров Анголы, оценивается в 16 млн долларов. Модернизацией системы электроснабжения Дондо занимается китайская компания «China Machine Building International». Проект рассчитан на два года и будет финансироваться за счет кредитной линии, предоставляемой китайским Экспортно-импортным Банком (Эксим Банком).

Что касается помощи устойчивому развитию Анголы, то инвестиции в такого рода проекты невелики, хотя и сообщалось, что Китай вложит 40 млн долл. в проект выращивания хлопка. Данных об объеме китайской финансовой помощи Анголе недостаточно: ее объемы колеблются от 2 до 9 млрд долл. Разнятся и данные о числе китайцев, проживающих в стране (от 10 до 80 тысяч человек)22.

Мотивы Китая, стремящегося занять ведущее место в ангольской экономике, не ограничиваются заинтересованностью в энергоресурсах. Пекин устраивает уровень политической стабильности в стране, повысившийся, в частности, после смерти в феврале 2006 г. лидера УНИТА Джонаса Савимби.

Присутствие Китая в Анголе, в отличие от его связей с Суданом и Зимбабве не рассматривается Западом как серьезная угроза его интересам. Ангола не является исключительно китайским рынком; к тому же ее правительство не смотрит на Китай как на единственного или даже самого важного партнера и приветствует инвестиции из других источников. Кредитные линии Китая уменьшают влияние в стране МВФ и других финансовых организаций, однако Ангола сохраняет заинтересованность в списании своих долгов Парижскому клубу и стремится сохранить контакты с этими организациями. Миссия МВФ посетила Луанду в ноябре 2006 г., а Всемирный Банк организовал в мае 2006 г. курсы менеджмента в нефтяной сфере, в которых приняли участие ангольские официальные лица.

Тем не менее, вряд ли можно отрицать растущее влияние Китая и значимость его позиций в Анголе. Ангольский посол в Китае назвал Пекин «подлинным другом Африки» и отметил, что Африка может успешно развиваться с помощью Китая «без каких-либо политических условий». Отдавая должное китайской вовлеченности в Анголу и другие бывшие свои колонии, Португалия по-видимому, пришла к выводу, что ей будет сложно действовать в экономике этих стран без более тесного сотрудничества с Пекином. Итогом стало подписание Лиссабоном в 2005 г. соглашения о дружбе и стратегическом сотрудничестве с Китаем. Подписывая документ, португальский премьер-министр Жозе Сократит заявил своему китайскому коллеге, что это соглашение будет взаимно выгодным, учитывая, что Китай располагает капиталами, а Португалия знаниями территории, языка и традиций своих бывших колоний.

К числу ведущих китайских партнеров в Африке относится Судан. Китай главный потребитель суданской нефти и самый крупный инвестор в экономику страны.

Отношения Китая с Суданом начались в конце 50-х гг. прошлого века. Но растущая с середины 90х гг. заинтересованность Китая в энергоресурсах заметно сказалась на роли Судана в китайской внешней политике, побудив Пекин интенсифицировать двусторонние отношения с этой страной в различных сферах. В 1994 г. начало функционировать первое китайско-суданское СП фабрика одежды. Тогда же страну посетила делегация китайских предпринимателей; итогом визита стали 40 протоколов о намерениях более чем на 20 млн долл., включавших строительство фармацевтического завода, магазина велосипедов, СП по изготовлению кожи и так далее. В 1996 г. было подписано китайско-суданское соглашение о совместной золотодобыче; партнерами стали Международное общество технико-экономического сотрудничества в Шанхае и суданское Министерство шахт и энергетики. Китай вложил в проект 24 млн долларов.

Как отмечалось выше, объектом особого интереса Китая к Судану является нефть. При этом стимулом для роста его активности в нефтяной сфере, стал вакуум, образовавшийся здесь после того, как санкции, наложенные США на эту страну в период президентства Клинтона, вынудили уйти оттуда американские, а вслед за ними и другие западные компании, что открыло новые возможности для китайских инвесторов. Быстро развивающаяся нефтяная промышленность Судана монополизирована сейчас Китаем, Индией и Малайзией, тогда как другие инвесторы (к примеру, канадский Талисман) ушли или были выдворены из Судана под давлением, оказанным на них кампанией в защиту прав человека.

Судан третий по величине торговый партнер Китая в Африке после ЮАР и Анголы: на него приходятся 13% китайской торговли. Китай, в свою очередь, является самым крупным торговым партнером Судана, покупая ⅔ суданского экспорта и обеспечивая 1/5 его импорта. Главный объект интереса Китая к Судану, разумеется, нефть. В 1999 г. Китай получал из Судана менее 1% импортируемой им нефти; в 2007 г. 7% своего нефтяного импорта. В настоящее время на долю Китая приходятся 60% производимой Суданом нефти (по другим данным 40%)28. В 2007 г. Судан экспортировал в Китай 10,31 млн тонн нефти, на 113% больше, чем в 2006 году. Объем двустороннего товарооборота составил в 2005 г. 3,909 млрд долл., при этом на долю китайского импорта из Судана приходились 2,615 млрд долл., на долю китайского экспорта в Судан 1,294 млрд долл.30, что также говорит о роли в торговле суданской нефти. В последние годы объем двусторонней торговли продолжал расти. В первой половине 2007 г. он, в частности, вырос на 124% по сравнению с аналогичным периодом 2006 г., составив 2,4 млрд долларов. Наращивая производство и экспорт нефти в Китай, китайские компании, однако, не чувствуют себя в безопасности в Судане. В 2004 г. двое китайских нефтяников были убиты, еще двое похищены. Как отмечалось выше, такого рода инциденты имели место и в других странах Африки, где ситуация в сфере безопасности пока еще далека от желаемой. В условиях, когда вооруженные столкновения в Судане продолжаются, работа здесь китайских компаний, безусловно, сопряжена с риском. Тем не менее, несмотря на трудности, China National Petroleum Corporation (CNPC) лидер на нефтяном рынке Судана намерена наращивать производство и разведку новых нефтяных месторождений в Судане, включая провинцию Дарфур.

Нельзя не заметить при этом, что Китай не просто «качает нефть», в чем его часто обвиняют на Западе. Стремясь удовлетворить собственные энергетические нужды, он вместе с тем делает немало полезного для экономики стран-производителей нефти. И его отношения с Суданом подтверждают это. Совместное предприятие Great Nile Petroleum Operating Company, 40%й долей в котором, как отмечалось выше, владеет CNPC, вложило 4 млрд долл. в ряд проектов в нефтяной отрасли, включая терминал для танкеров в гавани Маршааль-Башир вблизи порта Судан и 1600-километровый нефтепровод для транспортировки нефти от место рождения до терминала, построило нефтеперерабатывающий завод. С помощью Китая Судан превратился из импортера нефти в страну, экспортирующую нефть, где создана собственная нефтяная промышленность, включая разведку, эксплуатацию месторождений и продажу нефти.

Хотя нефть и другие естественные ресурсы главный объект внимания Пекина, политические отношения с Суданом также представляют для него важность. Китай оказывает Судану поддержку в ООН и других международных организациях, развивает с ним дипломатические, военные и иные связи, предоставляет ему финансовую и техническую помощь и инвестиции, основываясь на принципе «невмешательства» в его внутренние дела. Приверженность Пекина этому принципу в отношениях с Суданом подвергается острой критике со стороны правительств западных стран, средств массовой информации, а также ученых, обвиняющих Китай в сотрудничестве с Хартумом, «невзирая на роль последнего в массовых убийствах и геноциде в Дарфуре» и в «противодействии международным усилиям в поддержку прав человека, надлежащего управления и демократии».

В феврале 2007 г. Судан посетил председатель КНР Ху Цзиньтао. Итогом визита явился пакет из 7 соглашений об экономической помощи.

В частности, Судану был предоставлен беспроцентный заем в размере 13 млн долл. на строительство нового президентского дворца. 5,2 млн долл. было предоставлено в качестве гуманитарной помощи населению Дарфура, пострадавшему от конфликта. Ху Цзиньтао обещал заем в сумме 77 млн долл. на реализацию проектов в сфере инфраструктуры и 30миллионный грант. Китай также списал Судану долг в сумме 80 млн долл. Одно из подписанных соглашений предусматривало предоставление бестарифного доступа в Китай суданским товарам 44 наименований.

В январе 2007 г. китайская компания подписала соглашение с Суданским министерством благосостояния и социального развития, обязавшись выделить 1 млн долларов на улучшение ситуации в социальной сфере страны. Одновременно CNPC ассигновала 900 тыс. долларов на обучение суданских рабочих-нефтяников.

Китай самый крупный инвестор в суданскую экономику. По некоторым данным, в 2006 г. объем его инвестиций составил 4 млрд долларов. Из 15 иностранных компаний, действующих в Судане, 13 китайские. Китай участвует в реализации в Судане целого ряда проектов в раз личных сферах экономики. В их числе строительство плотин, ГЭС, текстильных фабрик, реализация сельскохозяйственных проектов, медицина, образование. Китай вложил 750 млн долл. в строительство нового хартумского аэропорта. В 2006 г. он ассигновал 750 млн долл. на гидроэнергетический проект в Мерове. Плотина Мерове на реке Нил в Северной провинции массивный многоцелевой проект. Как ожидают, он обойдется в 1,8 млрд долл. Строительство ведут China National Water Resources and Hydropower Engineering и China Water Engineering38. Когда ГЭС начнет работать (по плану это произойдет в 2008 г.), она будет не только удовлетворять потребности Судана в электроэнергии, но и позволит продавать ее африканским соседям. Китай заключил также контракт на строительство ГЭС, которая подаст электроэнергию от плотины Мерове в Хартум и порт Судан. Стоимость контракта, подписанного компаниями HarpinJilin и CCMD, 460 млн долл. В дополнение к контракту предусмотрено строительство моста через реку со стороны дельты за 10 млн долл. Китай и Судан подписали контракт стоимостью 1,15 млрд долл. на реконструкцию железной дороги, связывающей Хартум с самым крупным портом страны Порт Суданом.

Примерно 100 млн долл. было потрачено Китаем на строительство текстильных фабрик и 500 млн на нефтеочистительный завод в Хартуме, производительность которого выросла с 50 тыс. б/д до 70 тыс. б/д. Китай участвует также в строительстве нефтепровода к Красному морю, начатом в 1998 г. По некоторым источникам, китайские инвестиции и торговля с Китаем способствовали тому, что экономический рост Судана составил в 2006 г. 11%40, а в 2007 г., по предварительным оценкам, должен был превысить эту цифру.

Судан проявляет большую заинтересованность в военной помощи. По данным министра финансов Судана, на военные расходы страны идут не менее 70% доходов страны от нефти. При этом английская «Файнешнл Таймс» обращала внимание на то, что инвестирование в нужные Китаю отрасли африканской экономики часто осуществляется с помощью сотрудничества в военной области. К примеру, в Судане с помощью КНР построены заводы по сборке оружия. Ежегодно происходят встречи китайских и суданских высоких официальных лиц, посвященные обсуждению контактов в военной сфере. Последняя встреча состоялась в апреле 2007 г. в Пекине. Как заявил китайский министр обороны Сяо Ганчуан, его правительство намерено продолжать сотрудничество между военными министерствами двух стран.

Китай подвергается постоянным обвинениям в связи с тем, что вопреки эмбарго, наложенному Советом Безопасности ООН в 2004 г. на неправительственные силы, действующие в Дарфуре, и распространен ному в 2005 г. на правительство Судана, он продолжает контакты с Суданом в военной сфере, поставляя ему стрелковое оружие, истребители, включая сверхзвуковые F7, и вертолеты. В ответ на эти обвинения представитель министра иностранных дел КНР заявил в марте 2007 г.: «Наше сотрудничество с Суданом имеет много аспектов, включая военный, и здесь нам нечего скрывать»44. Китайское руководство утверждает, что его сотрудничество с Суданом в военной сфере содействует укреплению обороноспособности страны-получателя, не угрожает миру, стабильности и безопасности региона и не является вмешательством во внутренние дела страны. Оно обращает внимание на то, что китайские военные поставки в Судан включают обычное вооружение и составляют небольшую часть суданского оружейного импорта. Так, Специальный посланник китайского правительства по Дарфуру Лю Гуйцзинь заявил на пресс-конференции в китайском посольстве в Лондоне в феврале 2008 г., что, согласно международной статистике, в Судан экспортируют оружие 7 стран, причем самые крупные объемы поставок приходятся на долю США (36%), тогда как на долю Китая приходились в 2006 г. лишь 8% суданского оружейного импорта, а, согласно данным, обнародованным Конгрессом США в сентябре 2007 г., и вовсе 3%. При этом все поставки заносятся в регистр ООН; таким образом, Китай соблюдает механизм прозрачности военных поставок». Комментируя заявления СМИ о том, что китайское оружие используется в Дарфуре, китайские официальные лица заявляют, что контакты с Хартумом носят законный характер, а проследить передачу оружия другим силам крайне сложно.

«Мы заявляем суданскому правительству, что импортируемое из Китая оружие не должно использоваться в Дарфуре», говорят они.

Наряду с поставками оружия Китай осуществляет сотрудничество с Суданом в подготовке военного персонала. Так, в апреле 2008 г. в Нанц зине (китайская провинция Цзянсу) для представителей Судана были проведены гуманитарные курсы по разминированию, финансируемые правительством КНР. Около 20 офицеров с севера и юга Судана прошли курс обучения в научно технологическом университете Народно освободительной армии Китая (НОАК). Китайское руководство также передало Судану оборудование для обнаружения и обезвреживания мин.

Как отмечалось выше, политика Судана подвергается резкой критике на Западе в связи с позицией правительства Омара аль Башира в от ношении конфликта в провинции Дарфур. В последние годы западные средства массовой информации постоянно муссируют тему сотрудничества Китая с суданским режимом, утверждая, что заинтересованность в нефтяных ресурсах, побуждает его закрывать глаза на геноцид в Дарфуре. Китай обвиняют в том, что он не прислушивается к голосу гражданского общества. В частности, коалиция Дарфурский консорциум, в которую входят 50 оппозиционных организаций, возглавила кампанию протеста против нарушения гражданских прав в Дарфуре и добавила свои голоса к международным протестам по поводу тесных отношений Китая с правительством Хартума.

Заместитель министра иностранных дел КНР Чжан Цзюнь в интервью иностранным СМИ в октябре 2006 г. отверг эти обвинения. «Сотрудничество Китая и Судана в энергетической области и дарфурская проблема вещи разные, заявил он. Обвинять нас в том, что мы игнорируем данную проблему, только потому, что мы поддерживаем хорошие отношения с Суданом, это уж слишком. Напротив, наша страна уделяет самое пристальное внимание проблеме Дарфура и надеется на скорое улучшение гуманитарной ситуации в регионе». Чжан Юнь подчеркнул, что Китай постоянно вносит вклад в решение этой проблемы, напомнив, руководство страны дважды предоставляло Дарфуру гумани тарную помощь на общую сумму 40 млн юаней. С 2005 г. оно трижды выделяло Африканскому Союзу финансовые средства на миротворческую операцию в Дарфуре. В марте 2008 г. Лю Гуйцзинь вновь передал в дар правительству Судана 20 млн юаней (2,8 млн долл) на гуманитарную помощь населению провинции. При этом он заявил о готовности правительства Китая и впредь оказывать такого рода помощь. «КНР предоставила Дарфуру пять траншей гуманитарной помощи на общую сумму 80 млн юаней (11 млн долл.)», сказал он. По словам Лю Гуй цзиня, китайские компании потратили около 59 млн долл. на проекты развития в Дарфуре. Сообщалось также, что и китайские компании, работающие в стране, реализуют проекты помощи Дарфуру. «С 2000 г. они построили 20 электростанций, вырыли 40 колодцев в Дарфуре, предоставили большое количество оборудования местным школам, включая системы дистанционного обучения, полностью оборудованные компьютерные классы, учебные пособия. Китайские компании сооружают 85-километровую систему подачи воды в Южном Дарфуре». А заместитель министра иностранных дел КНР Кун Тянкай заявил на саммите «Восьмерки» в Хелигендайме (Германия) 68 июня 2007 г. по поводу политики Китая в Судане: “ В мире всегда найдутся люди, критикующие других. А, правда это или нет, совсем иное дело».

С другой стороны, усиливающаяся критика в адрес Пекина как «пособника геноцида» негативно повлияла на международную ситуацию, в которой оказался Пекин в преддверии Олимпиады-2008. Так, например, американская актриса и посланник доброй воли Детского Фонда ООН Миа Ферроу заявила в марте 2007 г., что Олимпийские игры в Пекине в 2008 г. войдут в историю как «олимпийский геноцид», поскольку Китай является наиболее важным союзником суданского правительства, обвиняемого в геноциде. А западные средства массовой информации усиленно массировали заявление известного режиссера Стивена Спилберга, отказавшегося принять участие в церемонии открытия и закрытия Олимпийских игр в Пекине. Со своей стороны, китайское руководство неизменно подчеркивает, что Пекин твердо возражает против увязывания дарфурской проблемы с Олимпийскими играми в Пекине. «Дарфур внутреннее дело Судана, заявил китайский представитель на конференции по Дарфуру в Пекине в июне 2008 г. Эго не китайская проблема и не проблема, созданная Китаем. Мы надеемся, что все народы и группы, заинтересованные в решении этой проблемы, оценят конструктивную роль Китая, помогающего решить эту проблему, и прекратят неоправданные обвинения в его адрес».

Нельзя недооценивать влияние Китая на экономическое развитие Судана, на его положение в системе международных отношений, а также на перспективы мирного урегулирования конфликтной ситуации в Судане. О том, что Китай «играет очень важную и конструктивную роль», помогая разрешить дарфурский конфликт, заявил после встречи с представителями Европейского Союза, в том числе главой внешнеполитического ведомства ЕС Хавьером Солана, заместитель Генерального секретаря ООН по проблемам миротворчества Жан Мари Гуенно, выра зивший надежду на то, что Китай сможет помочь найти политическое решение конфликта и способствовать заключению мирного соглашения путем переговоров.

В последние годы получили активное развитие отношения Китая с Нигерией. Основная причина внимания Китая к этой стране крупнейшему производителю нефти в Африке заинтересованность в получении энергоресурсов. Вместе с тем, Китай стремится укрепить политическое сотрудничество с Нигерией одним из ведущих государств Африки, играющим важную роль в африканских и мировых делах, стране, явившейся одним из инициаторов создания Африканского Союза и программы НЕПАД.

XXI век стал свидетелем заметного оживления китайско нигерийских отношений. Между странами установлен активный дипломатический обмен. В 2002 г. Нигерию посетил тогдашний председатель КНР Цзян Цзэминь. В совместном коммюнике, подписанном во время его визита, была особо подчеркнута важность двустороннего сотрудничества в нефтегазовой промышленности и готовность руководства КНР содействовать активному участию китайских предприятий в сфере энергетики Нигерии. В апреле 2005 г. Китай посетил тогдашний президент Нигерии Олусегун Обасанджо. Эго был третий визит Обасанджо в эту страну. На сей раз он прибыл сюда не только как президент Нигерии, но и как председатель Африканского Союза. 16 апреля в ходе встречи с мэром Шанхая Хань Чжэном президент Нигерии сказал, что он рассматривает стремительно развивающийся Китай как маяк, а его развитие как образец мирового развития в XXI веке. Он заявил в этой связи, что посещение Китая имеет целью не только содействие активизации двусторонних отношений, но и изучение опыта экономического строительства в этой стране. В свою очередь, Хань Чжэнь выразил надежду на дальнейшее развитие торгово-экономических связей между Шанхаем одним из крупнейших городов Китая и Нигерией, заметив, что в 2004 г. товарооборот между Шанхаем и Нигерией составил 10% общего нигерийско-китайского товаро-оборота. По итогам визита Обасанджо в Пекине 15 апреля было подписано совместное коммюнике, где говорилось, что «стороны согласились выстроить в рамках сотрудничества Юг Юг китайско-нигерийские отношения стратегического партнерства, характеризующиеся взаимным доверием в политике, взаимной выгодой в экономике и помощью в между народи ы.\ делах». Руководители обеих стран положительно оценили состояние двусторонних отношений и выразили готовность продолжить обмен визитами на всех уровнях. Нигерия подтвердила свою приверженность «принципу одного Китая» и заявила о поддержке усилий китайского правительства по достижению воссоединения Родины, в том числе принятого в Китае «Закона против се цессии», предусматривающего возможность силовых действий против Тайваня.

2006й год начался с визита в Африку, включая Нигерию, министра иностранных дел КНР Ли Чжаосина. А в апреле 2006 г. в ходе турне по странам континента Нигерию посетил председатель КНР Ху Цзиньтао. Прибыв в страну с государственным визитом, Председатель КНР провел переговоры с президентом Нигерии О. Обасанджо, в ходе которых состоялся обмен мнениями по вопросам развития китайско-нигерийских отношений, международным и региональным проблемам, представляющим взаимный интерес. Руководители двух стран согласились совместными усилиями разработать программу развития межгосударственных отношений и продолжить стратегическое партнерство на основе обобщения имеющегося опыта.

Победивший на выборах 2007 г. новый президент Нигерии Умару Яр-Адуа, посетив 9 африканских стран, заявил, что следующим будет его визит в Китай, что должно было подчеркнуть важность роли, которую отводит Нигерия в своей внешней политике этому государству. Намеченный визит состоялся 27 февраля 1 марта 2008 г. В ходе него нигерийский президент имел встречу с председателем КНР Ху Цзиньтао, в беседе с которым он назвал Китай «великим и искренним другом Африки», подчеркнул, что Нигерия уделяет серьезное внимание отношениям с этой страной и выразил надежду, что встреча поможет поднять двустороннее стратегическое сотрудничество на новый уровень. Выразив уверенность в том, что Нигерия войдет к 2020 г. в число 20 наиболее промышленно развитых стран мира, ЯрАдуа заявил, что его страна нуждается в крупных инвестициях в разработку обширных месторождений газа, в транспортную инфраструктуру, особенно в железные дороги, в энергетическую сферу. Со своей стороны, председатель Ху Цзиньтао напомнил о неуклонном развитии китайско-нигерийских отношений и заметной результативности сотрудничества в различных областях и выразил готовность Китая «на основе искренней дружбы, равноправия, взаимной выгоды, взаимной поддержки и совместного развития постоянно углублять стратегическое партнерство с Нигерией. Встреча завершилась подписанием двустороннего соглашения о сотрудничестве в сферах культуры и образования. На встрече с мэром Шанхая Хань Чжэном 1 марта нигерийский президент сказал, что благодаря его визиту Нигерия и Китай установили рамки нового торгово экономического сотрудничества, особенно в нефтегазовой, электроэнергетической, сельскохозяйственной областях, в сферах машиностроения, горной промышленности, телекоммуникаций, инфраструктурного строительства, финансов и на рынке капитала. Он также выразил надежду на то, что Нигерия станет самым важным партнером Китая в торгово экономическом сотрудничестве с Африкой.

В июне 2008 г. в Нигерии побывал с визитом Специальный представитель правительства КНР по африканским делам Лю Гуйцзинь. Выступая 3 июня в нигерийском Институте между народных отношений в Лагосе, он обратил особое внимание на основной принцип взаимоотношений Китая со странами Африки, заявив, что правительство КНР одобряет и поддерживает соблюдение в африканских странах надлежащего управления и прав человека. Однако ни одна страна мира не вправе навязывать силой суверенным африканским странам те или иные ценностные ориентации либо социальный строй. Надо в полной мере уважать собственный выбор африканских стран. Исходя из этого, Китай в соответствии с принципом совместного использования китайского опыта активизирует сотрудничество с африканскими странами, надеясь, что они изберут подходящий путь развития согласно собственной реальной ситуации.

Выбор Нигерии для визита Лю Гуйцзиня и содержание его речи свидетельствуют о значимости роли, которую уделяет Китай этой стране в своей африканской политике. Китайское руководство, подвергшееся в последние годы резким нападкам Запада в связи с его сотрудничеством с режимами, обвиняемыми последним в нарушении прав человека, в частности с Суданом и Зимбабве, заинтересовано в поддержке со стороны стран Африки. Именно поэтому Нигерия государство, пользующееся авторитетом и влиянием на континенте и в мире в целом, к тому же являющееся крупнейшим производителем нефти на континенте, и в силу этого крайне важной для Запада страной, является для него особенно ценным союзником.

Китай оказывает Нигерии военную помощь. По словам директора Центра юридической и социальной деятельности в Лагосе Ндубиси Обиора, правительство обратилось к Китаю с просьбой о поставках оружия, чтобы справиться с волнениями в богатой нефтью Дельте Нигера, где действует оппозиционное антиправительственное Движение за эмансипацию Дельты Нигера (MEND). Нигерийские военно-воздушные силы закупили 14 самолетов китайской версии МИГ, а военно-морские силы патрульные катера. Ответом явилось заявление оппозиционеров в котором они угрожали китайским компаниям изгнать их из региона. По сообщению нигерийской «Дейли траст», первая партия истребителей F7 китайского производства, закупленных Нигерией, поступит в страну в начале 2009 г. ВВС Нигерии направят своих летчиков в Китай, где они пройдут обучение полетам на этих самолетах.

Отношениям двух стран в нефтяной сфере положил начало контракт между Пекином и Абуджей, заключенный в июле 2005 г. сроком на 5 лет с возможностью пролонгирования, в соответствии с которым Китаю были обещаны поставки 30 тыс. баррелей нефти в день. В 2006 г. Китай уплатил 4 млрд долл. за лицензии на буровые работы в стране. Однако, при правительстве Обасанджо Китай, несмотря на предоставляемые Нигерии займы на реализацию различных проектов, не сумел получить доступа к нефтяным блокам. Хотя китайские компании проявили растущую активность в Нигерии, им не удалось получить здесь преимущества, аналогичные тем, которые они получили в Анголе или Судане.

Усилия в этом направлении были возобновлены при правительстве Яр-Адуа. При этом, как писала «Файненшл тайме», Пекин предложил Нигерии еще более выгодные финансовые условия. В частности, правительство КНР достигло в 2008 г. договоренности с Нигерией об инвестировании с помощью китайского Агентства гарантии экспортных кредитов Sinosure 4050 млн долл. в развитие нигерийской инфраструктуры. Предложение о кредите было сделано президенту Яр-Адуа, когда он с делегацией промышленников и бизнесменов Нигерии посетил Китай. Кредит рассчитан на три года. Министр финансов Нигерии Шамсуддин Усман заявил в этой связи, что возможности, предоставляемые Китаем, безграничны: «Какая другая страна готова предоставить такой кредит? Великобритания или США, или кто-то  еще? Что касается меня, то я рассматриваю это как свидетельство реальной готовности Китая помочь нам»70. По словам Усмана, делегации Sinosure и китайской нефтяной компании CNPC посетят Нигерию для изучения возможности заключения новых соглашений, поскольку Китай заинтересован в инвестировании в строительство нефтеперерабатывающих и нефтехимических заводов, а также в подготовке в Нигерии специалистов. Сообщалось, что CNPC, Sinopec и CNOOC намерены совместно участвовать в строительстве в Нигерии нефтеочистительных заводов. Первый такой завод производительностью 450 тыс. баррелей в день будет строиться в Дельте Нигера. В Нигерии в настоящее время имеются 4 завода, но они не удовлетворяют спрос внутреннего рынка.

А в апреле 2008 г. появилось сообщение, что одновременно с предыдущим соглашением Эксим-Банк Китая согласился предоставить Нигерии заем в 2,5 млрд долл. на проекты в сфере инфраструктуры. По словам бывшего министра нефтяной промышленности Нигерии Одейна Аджумогобиа, параллельно с переговорами о предоставлении займа велись переговоры о предоставлении Китаю прав на эксплуатацию нефтяных ресурсов, хотя конкретные блоки в соглашении не фигурировали. При этом министр финансов Нигерии Шамсуддин Усман заявил, что он вел переговоры о более благоприятных условиях займа, нежели те, которые хотел получить Китай, когда предлагал аналогичный заем предшествующему правительству.

Между Китаем и Нигерией подписан целый ряд соглашений о торгово-экономическом и технологическом сотрудничестве. Действует совместная Комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству. В 20012002 гг. подписаны соглашения об инвестиционном сотрудничестве, о защите инвестиций, об избежании двойного налогообложения. Нигерия входит в число основных торговых партнеров Китая, занимая в этом списке, по данным за 2005 год, 4е место: объем торговли составил в 2005 г. 2 млрд 832 млн долл., в том числе китайский экспорт 2 млрд 305 млн, импорт 527 млн. Главные предметы китайского экспорта в Нигерию изделия легкой промышленности, механические изделия, электроприборы: основные предметы китайского импорта из Нигерии нефть, древесина и хлопок. Импорт Китаем нефти из Нигерии вырос в 2005 г. на 15% по сравнению с 2004 годом. Поскольку нефть является основным предметом китайского импорта из Нигерии, эти данные свидетельствуют о жесткой конкуренции, которую приходится преодолевать Китаю в стремлении нарастить свой нефтяной импорт из этой страны.

Нигерия лидирует в числе африканских получателей инвестиций КНР: в 2003 г. на ее долю приходились 44,3 млн долларов. А в 20062007 гг. инвестиции Китая в энергетический и строительный сектора нигерийской экономики и торговлю составили соответственно 3,13 млрд и 4,4 млрд долларов.

Китайские компании подписали в 2001 году соглашение с Нигерией, предусматривающее сотрудничество в строительстве сахарного завода. Подписаны соглашения, предполагающие участие Китая в развитии сельскохозяйственной сферы, в строительстве спортивного комплекса в Абудже. В последние годы китайские фирмы выиграли тендеры на ряд крупных проектов инфраструктуры. Один из проектов железная дорога в Нигерии. Накануне саммита 2006 г. китайская компания China Civil Engineering Construction подписала контракт с Нигерией на строительство железной дороги из внутренних районов страны к побережью Атлантического океана. Протяженность дороги 1300 км. Стоимость проекта 8,3 млрд долл. Эго будет самый крупный зарубежный проект Китая. Сообщалось, что на строительстве дороги в Нигерии будут заняты, по меньшей мере, 5 тыс китайских рабочих. Во время визита в Китай Яр-Адуа посетил метро в Шанхае, которое произвело на него большое впечатление: нигерийский президент проявил заинтересованность в сотрудничестве с шанхайской компанией Shenton Metro Company и выразил надежда, что компания поможет Нигерии с реализацией аналогичного проекта 9.

К концу 2004 г. в стране действовали свыше 30 китайских компаний и совместных предприятий. Активность проявляют, в частности, такие компании, как China Geological Engineering Company, China Engineering Company (Group). Консорциум китайских компаний во главе с Sunoma International Ingeneering подписал соглашение с нигерийской Dangote Group ведущим производителем цемента в стране о строительстве трех цементных заводов. С вводом этих заводов в строй производство цемента вырастет с 8 млн тонн в 2008 г. до 26,5 млн к 2010 году. У нигерийской компании большие планы. Она рассчитывает в дальнейшем строить заводы в других странах Африки с тем. чтобы увеличить производство цемента до 60 млн тонн. По мнению специалистов, Данготе стремится завоевать Африку, учитывая, что в условиях экономического бума на континенте стремительно растут цены на цемент. Так, в самой Нигерии спрос на цемент оценивается в 18 млн тонн в год, причем 11, 54 млн тонн составляет дефицит. Таким образом, сотрудничество Китая с Нигерией в этой сфере выгодно обеим сторонам и сулит его непосредственным участникам хорошие перспективы.

В 2006 г. была открыта новая авиалиния «Чайна Саузен Эрлайнс», обеспечившая регулярное воздушное сообщение между Китаем и Нигерией через Дубай. Китайский телекоммуникационный гигант «Хуавей» заключил контракт на обеспечение Нигерии мобильной связью. Своего рода сенсацией стал успешный запуск Китаем в мае 2007 г. изготовленного в КНР информационного спутника для Нигерии. Спутник, выведенный на орбиту китайской ракетой Long March ЗВ, будет в течение 15 лет осуществлять теле и радиосвязь в Нигерии. Он создаст в стране свыше 150 тысяч рабочих мест, сэкономит сотни млн долларов пользователям радиоприемников и мобильных телефонов и обеспечит доступ в Интернет отдаленным сельским районам. Следует заметить, что у Китая достаточно амбициозная космическая программа. Став в 2003 г. третьей страной после бывшего Советского Союза и США, запустившей в космос человека собственной ракетой, он послал в 2005 г. на орбиту двоих космонавтов, планирует в 2008 г. выход человека в открытый

космос и рассчитывает в дальнейшем послать в космос около 30 иностранных спутников.

Между Китаем и Нигерией действует соглашение о культурном сотрудничестве и протокол о сотрудничестве в сфере высшего образования. С 1993 г. работает программа обучения в Китае нигерийских студентов. С 2003 по 2004 гг. по ней прошли обучение 24 нигерийца. В Нигерии, по данным китайского посольства, около 20 тысяч китайцев, включая более 300 человек из Тайваня.

В июне 2008 г. председатель Национального совета спорта Нигерии Абдулрахман Гимба заявил о готовности Нигерии взаимодействовать с Китаем при подготовке к проведению Пекинской олимпиады. При этом он заявил, что Нигерия надеется на укрепление связей со спортивными ведомствами Китая и рассчитывает активизировать обмен спортсменов опытом.

Таким образом, Пекин отдает должное не только статусу Нигерии как самой крупной нефтедобывающей страны Африки, но и ее политическому весу на континенте, а также роли этого государства в современных международных отношениях и стремится развивать и укреплять двусторонние отношения с африканским «гигантом».

2. Политические и экономические связи с Зимбабве

Хотя Зимбабве не относится к числу основных экономических партнеров Китая, отношения с ним Пекина заслуживают внимания в силу того, что они вызывают резко негативное отношение и являются объектом постоянной критики на Западе. В то же время сотрудничество Китая с этой страной яркое свидетельство стремления и умения лидеров Пекина «заполнять вакуум» с выгодой не только для себя, но и для государства, ставшего объектом их внимания.

Зимбабве было обвинено западными странами в нарушении прав человека и отнесено к числу «государств парий»; связи с ним европейских государств и США фактически прекратились. Страна ощутила экономический спад: нехватка потребительских товаров, инфляция, безработица. В этих условиях президент страны Роберт Мугабе «обратил взоры на Восток», решив укрепить отношения с такими странами, как Китай, Малайзия, Индия, Индонезия. Сотрудничество с Китаем оказалось для Зимбабве как нельзя кстати, и за последние годы Китай стал одним из ближайших союзников и ведущим деловым партнером этой страны.

Отношения Китая с Зимбабве имеют давнюю историю. Еще в 60-е 70-е годы XX в., Китай оказывал помощь участникам национально освободительного движения против режима белого меньшинства Яна Смита, поставляя им оружие и боеприпасы, обучая их военному делу. В ту пору Китай делал ставку на победу в освободительной борьбе партии ЗАНУ, возглавляемой Робертом Мугабе. Таким образом, нынешнее сотрудничество двух стран имеет достаточно прочные корни.

Политика правительства КНР, как заявил в интервью корреспонденту агентства Синьхуа торговый советник посольства КНР в Зимбабве Ху Мин, «способствует развертыванию взаимовыгодного и разностороннего сотрудничества двух стран». Основой этого сотрудничества стали дружественные межгосударственные отношения, «в которых происходит превращение традиционной дружбы в движущий фактор торгово экономического взаимодействия».

Зимбабве не относится к числу стран-производителей нефти, которым отводится ведущее место в политике Китая в силу его растущей заинтересованности в энергоресурсах. Однако эта страна занимает второе место в мире по запасам платины, причем большая часть залежей этого ценного металла остается неосвоенной. Она располагает также месторождениями свыше 40 других минералов, включая феррохром, уран, золото, серебро и медь. Так что заинтересованность Пекина в развитии контактов с Хараре также имеет экономическую подоплеку, что подтверждают некоторые факты. Так, например, в декабре 2006 г. Металлургическая корпорация Китая, крупнейший в Азии производитель стали (380 млн т в год) предложила 3 млрд долл. за 60-процентную долю в зимбабвийской стальной корпорации Ziscosteel. Предложение получило официальное одобрение в Хараре, что подтвердил посол Зимбабве в Китае Крис Мутсвангва.

В последние годы между Китаем и Зимбабве активизировались дипломатические обмены. В 2005 г. состоялся визит в Китай президента Р. Мугабе. Во время визита была достигнута договоренность о том, что Китай получит доступ к обширным залежам платины и других минералов, которыми богата страна. В апреле 2007 г. в Хараре побывал с 4х дневным визитом представитель Народного политического консультативного совета Китая (НПКСК) Чжиа Куинлин (Jia Qinglin).B ходе визита стране было предоставлен заем в сумме 58 млн. долларов на покупку сельскохозяйственного оборудования. Было также достигнуто соглашение, в соответствии с которым китайская компания САМС Engineering обязалась поставить Зимбабве сельскохозяйственное оборудование, включая 424 трактора, 8 бульдозеров и прочую технику. В обмен на помощь в развитии сельского хозяйства Зимбабве должна поставить Китаю в течение двух лет 110 тыс. тонн табака. А в марте 2008 г. прибывший с визитом в Хараре заместитель министра торговли КНР Гао Хучэн и управляющий Резервным Банком Зимбабве Гидеон Гоно подписали соглашение о предоставлении Китаем Зимбабве займа в сумме 42 млн долл. на механизацию крестьянских хозяйств, а также соглашение о выделении дополнительного займа в 2,5 млн долл. на неотложные нужды. Была также достигнута договоренность, что Китай начнет в ближайшее время реализацию нескольких проектов развития строительство больницы, двух сельских школ и показательного сельскохозяйственного центра. Зимбабве надеется на помощь Китая и в строительстве плотины Кунзви стоимостью 236 млн долларов.

Экономическое сотрудничество двух стран получило развитие еще в 90-е гг. С помощью Китая в стране был введен в строй ряд объектов, реализованных за счет совместного финансирования: педагогический колледж (по 50% за счет китайской и зимбабвийской сторон), больница (83% зимбабвийских средств, 17% китайских) и самое крупное СП цементный завод производительностью 250 тыс. т, вступивший в строй в 1996 г. О роли этого предприятия в экономике страны говорит тот факт, что раньше производство цемента в Зимбабве составляло 100 тыс. т при потребности страны в этой продукции, составляющей 600 тыс. тонн.

В последние годы сферой активного сотрудничества является сельское хозяйство. Поскольку эта сфера экономики Зимбабве переживает упадок, китайцы подписали контракт на освоение 386 кв. м земли, конфискованной у белых фермеров. Кроме того, Китай намерен содействовать стране в освоении человеческих ресурсов. В рамках этого решения в 2005 г. в Китае прошли курсы профессиональной подготовки 130 граждан Зимбабве.

Китай оказывает Зимбабве военную помощь. В апреле 2005 г. вооруженные силы Зимбабве получили 6 реактивных самолетов, предназначенных для военных операций «низкой интенсивности». Годом раньше на крыше дома президента Роберта Мугабе в окрестностях Хараре была установлена радарная система. В июне 2006 г. Зимбабве повторно закупила 12 реактивных истребителей и 100 военных транспортных средств.

Китай занимает второе место после ЮАР главного торгового партнера Зимбабве как экспортер в эту страну. Однако, по этому показателю он намного отстает от ЮАР: в 2005 г. на его долю приходились 6% зимбабвийского импорта, в то время как на долю ЮАР 46%. Со своей стороны, Китай поглощает лишь 1,5% зимбабвийского экспорта, что делает его 11-м по значению рынком экспорта этой страны, уступая не только ЮАР, на долю которой приходятся 30%, но и Великобритании, Германии, Италии, а также африканским соседям Зимбабве Ботсване, Мозамбику, Замбии.

Как менялась доля Китая в зимбабвийском экспорте и импорте с 1998 по 2005 гг. показывает следующая таблица.

И все же в последние годы на фоне продолжительного снижения внешнеторгового оборота Зимбабве происходит повышение статуса Китая как торгового партнера этой страны. В 2005 году в структуре китайского экспорта в Зимбабве произошли изменения со значительным увеличением доли продукции машиностроения и электроники, в особенности высокотехнологичной продукции. По статистике, за 11 месяцев 2005 г. товарооборот между двумя странами возрос по сравнению с тем же периодом предыдущего года на 13,2% и достиг 269 млн долл. США. При этом китайский экспорт увеличился на 12,7% и составил 117 млн долл., импорт на 13,69%, составив 152 млн долларов. Как заявил китайский посол в Хараре Юань Наншен, торговля Китая с Зимбабве должна преодолеть в 2008 г. рубеж в 500 млн долл., что, впрочем, все равно недостаточно для того, чтобы считать эту страну значимым торговым партнером Китая. Возможно, ситуацию улучшит то, что Зимбабве планирует экспортировать в Гонконг говядину и минералы платину, никель и медь.

Таблица. Китайская торговля с Зимбабве (1998-2005)

В настоящее время Китай является самым крупным импортером основного предмета зимбабвийского экспорта табака. Когда сельским хозяйством в стране управляли белые фермеры, табак продавался на международных аукционах. Сейчас он идет напрямую в Китай, страну, где 300 млн курильщиков. В 2006 г., например, Китай закупил в Зимбабве 12,4 млн кг табака. По данным Резервного Банка, вывоз золота из страны оценивался в 2005 г. в 160 млн долл.95; при этом значительная часть его экспортируется в Китай, Индию и Северную Корею.

На Азиатском саммите в июне 2005 г. Китай обещал инвестировать в экономику страны 600 млн долл. Кроме этого на саммите были подписаны соглашения между китайским государством и частными зимбабвийскими фирмами и корпорациями. Однако источники утверждают, что Китай воздерживается от крупных инвестиций в Зимбабве. Сообщалось, в частности, что по данным Инвестиционного центра Зимбабве агентства, ответственного за привлечение и мониторинг за расходованием иностранных и внутренних инвестиций, предложенные Китаем инвестиции оцениваются более чем в 1 млрд долл., и почти все они должны быть вложены в производственный сектор. Однако реально полученные Зимбабве ПИИ составили в 2006 г. лишь 65 млн долларов. В 2006 г., в частности, представители зимбабвийского правительства подписали соглашение с китайской фирмой China Northern Railways, предусматривающее участие последней в ремонте находящейся в кризисном состоянии железнодорожной системы Зимбабве. Эта система, протяженностью 2759 км считалась одной из лучших в колониальной Англии. Однако с течением времени она пришла в упадок. Китай обязался в соответствии с соглашением поставить в страну 10 локомотивов, 64 пассажирских вагона и 8 поездов, но и в 2007 г. дело не сдвинулось с мертвой точки.

Согласно источникам, пекинское руководство не спешит также предоставлять Зимбабве существенную финансовую помощь. Визит Р. Мугабе в Пекин в 2005 г., в ходе которого президент Зимбабве рассчитывал получить от китайского правительства помощь для преодоления страной губительного воздействия наложенных на нее Соединенными Штатами и ЕС санкций, не оправдал его ожиданий. Пекин предоставил Зимбабве лишь 5 млн долл. в уплату за зерно. В печати сообщалось, что предложенные Мугабе Пекину концессии на добычу платины, показались китайскому руководству не стоящими тех средств, которые запросил за них президент Зимбабве.

На стадии обещаний планы китайской компании China National AeroTechnology Import and Export Company (CATIC) инвестировать от 350 до 400 млн долл. в горнодобывающий сектор страны, в первую очередь, в создание смешанного предприятия по добыче угля с государственной зимбабвийской компанией Zimbabwe Electricity Supply Authority (ZESA). Еще один китайский консорциум планировал построить завод по выплавке феррохрома, который было обещано ввести в строй в 2008 г. Однако будет ли реализован этот проект, пока неясно. Китайский посол в Зимбабве признал в конце 2006 г., что ни одно из семи соглашений, подписанных двумя странами в начале 2005 г., не выполнено.

И все же в последние годы некоторые обещания Китая воплощаются в реальность. Как заявил в апреле 2007 г. спикер парламента Джон Нкомо, чье заявление процитировала газета «Herald», китайские инвестиции в Зимбабве составили 600 млн. долл. По словам Нкомо, в настоящее время в Зимбабве действуют 35 китайских компаний, в том числе, производители стекла и цемента. Еще большее число инвесторов изыскивают возможности для бизнеса в стране. Китайский производитель стекла компания Hubei Jingniu Group инвестировала 20 млн долл. в строительство стекольного завода, который должен был вступить в строй в 2007 г. Компания утверждает, что завод позволит Зимбабве стать третьим в Африке экспортером стекольных изделий после Египта и ЮАР.

Для Зимбабве сотрудничество с Китаем, безусловно, выход из сложного экономического положения. В силу этого руководство страны стремится убедить Пекин в испытываемых им дружеских чувствах, и всячески подчеркивает свою заинтересованность в более тесном сближении с Китаем и готовность оказывать ему политическую поддержку на всех уровнях. В Университете Хараре и школах практикуется изучение китайского языка. В Зимбабве живут и работают 9 тыс. китайцев. Мугабе неустанно расточает Китаю комплименты, называя его самым верным и преданным другом Зимбабве. Со своей стороны, Институт международных отношений в Пекине предоставил Р. Мугабе звание почетного профессора за «выдающимся вклад в дипломатию и международные отношения».

Несмотря на минусы китайско-зимбабвийского сотрудничества, представляется, что оно отвечает интересам обеих сторон. Для Китая это возможность обрести союзника в соперничестве и конкурентной борьбе с Западом; для правительства, элиты и бизнеса Зимбабве способ не только помочь экономике страны, брошенной Западом на произвол судьбы, но и утвердиться в глазах мировой общественности, демонстрируя, что обвинения в нарушениях норм демократии и прав человека не могут помешать ему обрести влиятельных партнеров и друзей.

3. ЮАР как главный африканский партнер

Отдавая должное значимости Южной Африки как важного источника сырьевых ресурсов и вместе с тем высоко оценивая ее роль на континенте и мире в целом, Китай на протяжении длительного периода уделяет этой стране повышенное внимание.

В свое время китайское руководство в своих официальных заявлениях выступало с критикой системы апартеида, неизменно требуя положить конец расизму и расовой дискриминации. Позиция Пекина в этом вопросе, а также моральная и материальная поддержка, оказанная им национально-освободительному движению в ЮАР, способствовали росту его престижа в рядах участников национально-освободительного движения Южной Африки.

В 50е годы поддержку Китая получал Африканский Национальный Конгресс ЮАР (АНК). С этой организацией были установлены регулярные связи: активисты АНК посещали Китай; со своей стороны, Пекин не оставлял без внимания памятные годовщины образования партии; по договоренности между Южно-Африканской компартией и КПК в Китай направлялись на учебу активисты национально-освободительного движения Южной Африки.

Однако китайско-советское идеологическое противостояние негативно отразилось на взаимоотношениях между КНР и АНК. Руководствуясь стремлением поддерживать организации, соперничавшие с теми, которые рассматривались в Пекине как «просоветские», Китай сосредоточился на оказании помощи отколовшемуся в 1959 г. от АНК

Панафриканскому конгрессу Азании (ПАК), лидеры которого оказывали безоговорочную поддержку КПК, в том числе в период трагических событий «культурной революции»104.

Поддержка ПАК организации, соперничавшей с Африканским Национальным Конгрессом ЮАР, впоследствии пришедшим к власти в стране, безусловно, замедлила процесс развития отношений между Китаем и ЮАР. Хотя открытой полемики между АНК и Пекином не было, фактически разрыв в их отношениях продолжался почти десятилетие. Лишь в 1975 г. делегация АНК по приглашению Китайской ассоциации дружбы с зарубежными странами посетила Пекин, где ей была обещана финансовая и военная помощь. Однако активная поддержка Пекином в Анголе в период обострения ситуации в стране накануне независимости движения ФНЛА, а затем и УНИТА ослабили шансы на укрепление отношений между Китаем и АНК. А в 1979 г. АНК впервые выступил с открытой критикой Пекина в связи с вооруженным конфликтом между Китаем и Вьетнамом. На отношениях АНК с Китаем негативно сказалось и то, что последний продолжал сотрудничать с ПАК: контакты китайских лидеров с руководством ПАК и в 80е гг. носили достаточно активный характер.

К середине 80х гг. политика Пекина в отношении национально освободительных организаций начала меняться, что было обусловлено подъемом национальноосвободительной борьбы в ЮАР и все более очевидной лидирующей ролью АНК в этой борьбе. Сказалось и потепление в китайскосоветских отношениях. Возобновился обмен делегациями, была достигнута договоренность о расширении масштабов помощи Китая АНК.

После прихода к власти в ЮАР правительства Ф. ДеКлерка Пекин стал более решительно «наводить мосты» с новым режимом. Что касается Южной Африки, то здесь уже накануне краха апартеида стали раздаваться голоса в пользу расширения и укрепления связей с КНР. Сторонники сближения с Китаем ссылались при этом на причины как экономического, так и политического характера.

С начала 90х годов отношения двух стран переживают период активизации. Однако при правительстве Ф. ДеКлерка официальные дипломатические отношения между странами так и не были установлены. ЮАР продолжала сохранять дипломатические отношения с Тайванем, что рассматривалось в Пекине как непреодолимое препятствие.

Приход в 1994 г. к власти в Южной Африке правительства африканского большинства во главе с Нельсоном Манделой, казалось, должен был изменить ситуацию. Однако новое правительство не спешило рвать отношения с Тайванем, оказывавшим ему солидную финансовую и техническую помощь, являвшимся источником столь необходимых стране капиталовложений в экономику. В Южной Африке действовали около 300 тайваньских фирм, а общий объем инвестиций составлял около I млрд рандов. По сравнению с этими цифрами инвестиции Китая в ЮАР выглядели достаточно скромно. На 1995 год там действовали II компаний с общим объемом инвестиций около 100 млн рандов.

Практически правительство Манделы вело линию на сохранение статускво. Южная Африка сохраняла дипломатические отношения с Тайбэем, надеясь, что Пекин со временем разрешит двойное признание, либо произойдет сдвиг в отношениях между Китаем и Тайванем. В выступлении на прессконференции в августе 1996 г. Нельсон Мандела подтвердил намерение сохранять дипломатические связи с Тайванем, выразив, однако, надежду, что это не помешает развитию отношений с КНР. МИД КНР проявил серьезную озабоченность этим заявлением, вновь повторив в ответной ноте, что «проблема Тайваня внутреннее дело Китая» и что «китайское правительство не приемлет никакого двойного признания».

В начале 1997 г. Мандела все же объявил о неизбежном в ближайшее время установлении дипломатических отношений с Пекином. Одним из основных доводов в пользу этого решения, помимо необходимости присоединиться к большинству стран мира, признавшему Пекин, стал переход под контроль Китая Гонконга. В этой бывшей английской колонии действовало консульство ЮАР, которое, в случае отказа Претории официально признать Пекин, было бы закрыто.

30 декабря 1997 г. министром иностранных дел ЮАР А. Нзо и находившимся с визитом в Южной Африке зам. премьера Госсовета КНР и министром иностранных дел Китая Цянь Цичэнем было подписано соглашение об установлении между странами дипломатических отношений. Правительство Южной Африки согласилось на условия Пекина, признав его правительство единственным законным представителем всего Китая, а Тайвань неотъемлемой частью Китая. Одновременно были подписаны соглашения о сохранении Генерального консульства ЮАР в Специальной экономической зоне Сянган (Гонконг), о поощрении двустороннего инвестиционного сотрудничества, о безвозмездной помощи КНР правительству ЮАР.

Дипломатические отношения между странами были установлены 1 января 1998 г., а уже в апреле того же года Китай посетил заместитель президента и будущий президент ЮАР Табо Мбеки. В ходе его визита было принято решение о создании двусторонней комиссии на высоком уровне с целью проведения постоянных консультаций по вопросам сотрудничества. Визит Т. Мбеки совпал с открытием новых китайских консульств в Кейптауне, Йоханнесбурге и Дурбане. В 1999 г. ЮАР посетил член Постоянного Комитета Политбюро ЦК КПК, заместитель председателя и будущий председатель КНР Ху Цзиньтао, а в апреле того же года Ху Цзиньтао принимал в Пекине делегацию АНК. В рамках предварительно достигнутой договоренности по приглашению тогдашнего председателя КНР Цзян Цзэминя в мае 1999 г. в Пекин прибыл с официальным визитом президент ЮАР Нельсон Мандела.

Таким образом, Китай одержал явную дипломатическую победу, убедив власти ЮАР сделать выбор в его пользу. За время, прошедшее с тех пор, между странами успели сложиться достаточно близкие отношения. Активный дипломатический обмен, бурно растущие торговые связи, развитие сотрудничества в инвестиционной сфере, наконец, плодотворные культурные и научные связи, все это позволяет говорить о том, что Южная Африка стала ведущим африканским партнером Китая.

В 2004 г. в Китае побывал с визитом вицепрезидент ЮАР Джекоб Зума, в 2006 г. президент страны Табо Мбеки. ЮАР вошла в число стран, которые посетил в феврале 2007 г. президент Китая Ху Цзиньтао. При этом китайский лидер имел встречи с президентом Т. Мбеки, заместителем президента Пхамзиле Мламбо Нгука, министром иностранных дел Нкосазаной ДламиниЗума, другими официальными лицами ЮАР. В заявлении, с которым выступил китайский лидер по прибытии в аэропорт Претории, говорилось, что новая Южная Африка достигла больших успехов в экономическом и социальном развитии, национальном примирении, что она вносит вклад в Африканский ренессанс, сотрудничество Юг-Юг и диалог Север-Юг, а также способствует миру и развитию в Африке и в мире в целом. При этом Ху Цзиньтао назвал Китай и ЮАР ведущими странами соответственно Азии и Африки.

В последние годы растет число как официальных, так и неформальных контактов между странами. В 2007 г. ЮАР являлась единственной в Африке страной, с которой КНР сотрудничает в сфере безопасности. В апреле 2003 г. в Претории состоялось первое заседание китайско южноафриканского Комитета обороны. С этого момента такого рода встречи приняли регулярный характер: последняя имела место в Претории в декабре 2006 года.

В своих заявлениях Пекин выражает солидарность с международной позицией Южной Африки, подчеркивает единство взглядов с ней по многим вопросам современной политики. Так, например, на пресс конференции во время визита в Африку в январе 2002 г. тогдашний министр иностранных дел КНР Тан Цзяохуан выразил поддержку связанной с именем Табо Мбеки концепции Африканского ренессанса ключевому элементу внешней и внутренней политики ЮАР и Программе нового партнерства для развития Африки (НЕПАД). Он также заявил, что Китай приветствует создание Африканского Союза и высоко оценивает роль Южной Африки в международных усилиях по мирному решению конфликтов на Африканском континенте. Со своей стороны, южноафриканский министр иностранных дел Нкосазана Дламини-Зума заявила, что Африка нуждается в поддержке со стороны Китая и сотрудничестве с ним в работе АС и НЕПАД. Оба министра выразили удовлетворение быстрым и продуктивным развитием двусторонних отношений.

Технико-экономические и торгово-экономические отношения между КНР и ЮАР получили активное развитие еще до установления дипломатических отношений. В 1996 г., например, были подписаны соглашения, касающиеся китайских инвестиций в обувную промышленность ЮАР и участия Китая в строительстве ряда зданий в стране. В 1995 г. был подписан протокол о намерениях между южноафриканской алмазодобывающей компанией «Де Бирс» и китайской корпорацией геологоразведочных работ. К концу 1997 г. капитальные вложения китайских предприятий в ЮАР превысили 100 млн долларов. А в 1997 г. ЮАР посетил заместитель министра внешней торговли и экономического сотрудничества КНР Ши Гуаншень. Во время его визита были подписаны 18 контрактов, договоров и соглашений о намерениях на общую сумму 2,5 млрд долл. с пятью ведущими южноафриканскими компаниями. Была достигнута договоренность о том, что китайские компании будут экспортировать в Южную Африку различные товары, начиная от электрооборудования и кончая сельскохозяйственной техникой. Со своей стороны, южноафриканские фирмы обязались продавать Китаю в числе прочего алмазы, медь и другое сырье. Одновременно было заключено соглашение о защите интересов южно-африканских компаний в Китае.

В 2000 г. страны подписали соглашение о создании двусторонней комиссии по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству, а в декабре 2001 г. в Претории состоялось ее первое заседание. По словам посла Южной Африки в Китае Темба Кубека, это первое соглашение такого рода между Китаем и африканской страной; оно касается не только двусторонних, но и многосторонних отношении.

В июне 2004 г. в Претории состоялось второе заседание комиссии. В ходе этого заседания китайская сторона внесла предложения, призванные, по ее словам, способствовать установлению между КНР и ЮАР отношений «стратегического партнерства на базе равенства, взаимной выгоды и обоюдного развития». Говорилось, в частности, о необходимости поддерживать обмены на высоком уровне, а также обмены визитами на правительственном, парламентском и партийном уровнях, расширять функции двусторонней комиссии с тем, чтобы она лучше отвечала интересам обеих сторон, создавать благоприятные условия для развития торговли и других видов сотрудничества. Вместе с тем, предлагалось координировать сотрудничество в решении международных проблем в рамках Азия-Африка и Юг-Юг с тем, чтобы совместно защищать мног-ополярность в между на родных отношениях, права и интересы развивающихся стран. Во время заседания комиссии были подписаны соглашения о сотрудничестве между Торгово-промышленной палатой ЮАР и Китайским советом содействия международной торговле, а также протокол о намерениях между южноафриканской компанией САСОЛ (SASOL) и консорциумом китайских компаний.

Массивный рост потребностей Китая в ресурсах определяет его заинтересованность в таких поставщиках, как Южная Африка. По признанию китайских лидеров, «Южная Африка остается крупнейшим и самым важным торговым партнером Китая в Африке»115. На долю ЮАР приходятся 28% китайской торговли с Африкой. В свою очередь, Китай второй по значению торговый партнер ЮАР в Азии. Впечатляют сами темпы развития торговых отношений между странами. Из года в год объем торговли растет в среднем на 20%, а с момента установления дипломатических отношений между странами в 1998 г. он вырос в 20 раз. В 2004 г. двусторонний торговый оборот оценивался в 5,91 млрд долл. (на 52,8% больше, чем в 2003 г.): китайский экспорт в 2,95 млрд (рост на 45%), импорт в 2,96 млрд (рост на 60,9%)ш. В 2005 г. торговля выросла еще на 23%, составив 7,27 млрд долл.118, а в 2006 г. ее объем составил уже 9,86 млрд долларов. Экспорт Китая в ЮАР раньше значительно превышал импорт; в последние годы перекос в пользу КНР выравнивается.

Южная Африка экспортирует в Китай золото, платину, алмазы, железо, медь, хром, алюминий, полиметаллические руды, угольные брикеты, бумагу, целлюлозу, шерсть, табак, а также машинотехнику и технологии. При этом за 20022004 гг. экспорт в Китай южноафриканского горно-шахтного транспортного оборудования вырос на 65%. Южноафриканская компания Ресурсы Кумбы (Kumba Resources) 4-й по размерам экспортер морской железной руды продает Китаю 8 млн труды в год, удовлетворяя 4% нужд последнего в этом виде сырья. Если понадобится, компания может удвоить производство, доведя его к 2009 г. до 30 млн т в год. Таким образом, у Южной Африки есть возможности для удовлетворения растущего спроса КНР на железную руду.

ЮАР намерена расширить номенклатуру своего экспорта в Китай. В 2004 г. в Пекине была организована выставка, на которой демонстрировались золотые украшения и бриллианты; а также южноафриканские кухня и вина. В 2004 г. китайское правительство гарантировало Южной Африке доступ на свой внутренний рынок продукции цитрусовых. При обсуждении проблемы создания Зоны свободной торговли между странами южноафриканские власти вновь подняли этот вопрос. Рассматривая сельское хозяйство ЮАР как сферу, имеющую определенные преимущества с точки зрения конкурентоспособности, они выразили готовность экспортировать в Китай южноафриканскую сельскохозяйственную продукцию, включая цитрусовые, соки, вина и мясные продукты. Экспорту должно благоприятствовать резкое снижение тарифов на данную продукцию: на цитрусовые с 40% в 2001 г. до 12% в 2004 г.: на мясные продукты с 45% в 2001 г. до 12% в 2004 г.: на вина с 65% в 2001 г. до 14% в 2004 году. Южноафриканские производители манго также лелеют надежду обеспечить доступ своей продукции на альтернативные рынки, в частности, Китая и Индии, крупнейших в мире потребителей фруктов. Стивен Крэффорд, менеджер Южноафриканской субтропической ассоциации разведения манго заявил, что экспорт этой продукции на европейские рынки падает ввиду роста конкуренции с такими производителями, как Перу и Бразилия. При этом он выразил заинтересованность в диверсификации рынков сбыта манго и надежду проникнуть, в первую очередь, на китайский рынок. Южноафриканское манго созревает с декабря по март, когда производители и экспортеры тропических фруктов к северу от экватора не обеспечены ими. Индия и Китай сами являются крупными производителями манго, но они потребляют больше, чем производят, а потому, чтобы удовлетворить спрос, вынуждены прибегать к импорту. Южноафриканские производители манго сформировали рабочую группу с целью пробиться на китайский рынок. В ЮАР прошел симпозиум по проблеме манго, состоялся достаточно успешный обмен визитами. «Мы рассчитываем начать экспорт непосредственно на китайский рынок», заявил Крэффорд.

По мнению южноафриканских производителей, китайский сельскохозяйственный сектор может стать основным рынком для южноафриканской продукции. «Однако наши конкуренты из числа стран первого мира уже захватывают этот рынок, заявляют они, так что правительству и частному сектору ЮАР необходимо срочно реализовать свой потенциал, чтобы продукция сельскохозяйственного экспорта попала в Китай. И этому может помочь создание Зоны свободной торговли».

Предметы китайского экспорта в ЮАР: текстиль, готовая одежда, обувь, электро-товары, химические продукты Особенно быстрыми темпами растет экспорт китаиской текстильной продукции.

О номенклатуре китайского экспорта в Южную Африку позволяют судить нижеследующие данные. В январе 2005 г. объем торговли между Китаем и ЮАР составил 508 млн долл., в том числе экспорт Китая 282 млн долл., импорт 226 млн долл. Данные по главным статьям экспорта Китая в ЮАР в этот период, опубликованы Главным таможенным управлением КНР: текстильное сырье и изделия 84,296 млн долл.: продукция машиностроения, электроники и аудио и видеоаппаратура 73,317 млн долл.: неблагородные металлы и изделия из них 22,089 млн долл.: химическая продукция 21,274 млн долл.: обувь, головные уборы, зонтики и искусственные цветы 21,125 млн долл.: смешанная продукция (мебель, лампы, игрушки и т.д.) 11,774 млн долл. США.

В планах Пекина расширение обмена технологиями, а также инвестиционное сотрудничество в сфере текстильной промышленности, сельского хозяйства, горного дела, медицины. Успехом у КНР пользуется международная торговая выставка в Йоханнесбурге. На этой выставке, например, в октябре 2002 г. были представлены 200 китайских компаний.

В июне 2004 г. было объявлено о начале переговоров между ЮАР и Китаем по вопросу создания Зоны свободной торговли (ЗСТ). Сообщение об этом событии было опубликовано на первой странице веб сайта английского издания китайской центральной газеты «Жэньминь жибао», что само по себе свидетельствует о значении, которое придавалось в Китае этой новости.

ЮАР вступила в переговоры о создании ЗСТ с США и ЕС: вместе с тем, она выразила надежду достичь такого рода соглашений с рядом развивающихся стран, включая Индию, Китай, Нигерию. Китай, со своей стороны, начал переговоры о Зонах свободной торговли с рядом стран Юго-Восточной Азии и Австралией. Решение о создании ЗСТ между КНР и ЮАР было зафиксировано в совместном коммюнике 2-го заседания двусторонней комиссии в Претории. ЮАР предложила Китаю такой вариант ЗСТ, который дал бы преимущества местному экспорту в Китай перед китайским экспортом в Южную Африку, включая текстиль и одежду продукцию, местное производство которой страдает от китайского импорта. Хотя ответственные лица КНР на словах выражали согласие на «ассиметричное соглашение» в пользу ЮАР, аналогичное тому, которое заключено ЮАР с ЕС, официально это не было подтверждено.

Дело в том, что в ЮАР уже закрылись несколько текстильных предприятий, не выдержав конкуренцию с дешевыми китайскими изделиями.

В момент подписания соглашения о вступлении КНР в ВТО ЮАР даже угрожала ввести протекционистские тарифы на китайский текстиль и одежду, дабы защитить местных производителей. Претория предложила Китаю до 2 июня 2004 года наложить ограничения на экспорт текстильной продукции, заявив, что в противном случае введет защитные меры. Чтобы решить эту проблему, южно-африканцам было предложено закупать у них цитрусовые, а в дальнейшем расширить импорт в КНР другой сельскохозяйственной продукции. Было подписано соглашение, касающееся фито-санитарных требований к экспорту цитрусовых из Южной Африки.

Вместе с тем, в ходе переговоров Претория выразила согласие признать Китай страной с рыночной экономикой. В коммюнике по завершении визита в ЮАР китайского вице-президента говорилось, что «в подтверждение позитивных перемен в китайской экономике и политики открытости Китаем связей с внешним миром Южная Африка объявляет о признании КНР страной с рыночной экономикой. Статус страны с рыночной экономикой призван облегчить связи двух стран, поскольку позволяет исходить в переговорах о правилах торговли из одних принципов и стандартов.

И в то же время специалисты обращают внимание на сложность проблемы ЗСТ. Эта сложность вынудила стороны создать специальную комиссию из представителей двух стран с целью изучить жалобы местных производителей на то, что дешевый китайский текстиль и одежда подрывают их бизнес. Достаточно критически настроен, в частности, Конгресс южноафриканских профсоюзов КОСАТУ. Представитель последнего заявил, что, хотя необходимость приспосабливаться к режиму ВТО требует такого рода переговоров, данное соглашение, безусловно, угрожает местной промышленности, в которой занята львиная доля населения страны. Однако, когда жалобы на то, что импорт дешевого китайского текстиля подрывает местную промышленность, заставили южноафриканские профсоюзы потребовать от правительства обращения в ВТО с целью защитить местных производителей, официальный представитель КНР заявил, что любые акции правительства ЮАР с целью ограничения импорта текстильной продукции из Китая будут идти вразрез с соглашением ВТО о свободе торговли.

В сентябре 2004 г. Южноафриканский Институт международных отношений и Институт глобального диалога ЮАР организовали двухдневную конференцию на высоком уровне, посвященную вопросу о ЗСТ. Целью конференции было выработать конкретные рекомендации по решению этой проблемы. О серьезности проблемы говорят и дебаты на эту тему, развернувшиеся в правительственных кругах и прессе ЮАР. С одной стороны, немало критических отзывов в адрес растущей экспансии дешевых китайских товаров на южноафриканский рынок. «ЮАР заблуждается, если полагает, что может соперничать с КНР и другими азиатскими странами, заявил специалист по экономической стратегии компании „Инвестек эссет менеджмент“ Майкл Пауэр. Многие страны среднего уровня окажутся на обочине в связи с ростом Китая, ибо им нечего противопоставить дешевизне китайской рабочей силы. Зарплата полуквалифицированного рабочего в КНР 60 центов, в ЮАР 3 доллара, в США 20,32 долларов в час»131. Тот факт, что местные производители текстильной продукции были практически вытеснены с рынка китайскими конкурентами, побудил президента страны Табо Мбеки заявить в Претории в декабре 2006 г., что отношения Китая с Африкой означают повторение ее прежних отношений с колониальными державами, поскольку торговля носит неэквивалентный характер: африканские страны экспортируют в Китай сырье, импортируя оттуда готовые изделия.

Высказывается, однако, и другая точка зрения. «Дешевый китайский импорт оказывает негативное влияние на местную текстильную промышленность и производство одежды, заявил министр торговли и промышленности ЮАР Мандизи Мпалва. Однако это не таит в себе угрозы, поскольку Китай предоставляет ЮАР ответную возможность, открыв свой обширный рынок для южноафриканского экспорта. Мы не должны смотреть на эту страну как на врага. Китай это емкий рынок для нашего экспорта, особенно железной руды. Наша текстильная промышленность страдает, и рабочие теряют места, но мы должны обращать внимание Китая на эти проблемы и одновременно заботиться о повышении конкурентоспособности нашей одежды и текстиля. Нам следует не конфликтовать, а сотрудничать с Китаем». Вместе с тем, Мпалва заметил, что ЮАР не единственная страна, сталкивающаяся с проблемой конкуренции с дешевыми китайскими изделиями: в случае же успеха переговоров о ЗСТ она сможет добиться от Китая либерализации торговли и роста инвестиций в ЮАР.

Еще более оптимистический настрой проявил тогдашний заместитель президента Джекоб Зума, посетивший Китай с официальным визитом в октябре 2004 г. «Китай это огромный рынок во всех отношениях. Если он и дальше будет открываться, Южная Африка получит возможность наращивать производство. Нам понадобится больше рабочих мест, чтобы увеличить экспорт, китайские компании начнут активнее инвестировать в Южную Африку, что создаст новые возможности для роста занятости».

В июне 2006 г. Пекин посетил президент ЮАР Табо Мбеки. В ходе его встречи с китайскими руководителями речь вновь зашла о Зоне свободной торговли между странами. При этом Мбеки заявил, что решение вопроса зависит от того, сократит ли Китай экспорт в страну своей текстильной продукции. Продолжающийся процесс разорения мелких производителей (по некоторым оценкам, с 2003 до 2007 гг. были потеряны от 60 до 70 тыс. рабочих мест) вынудил правительство ЮАР под нажимом профсоюзов применить экспортные квоты к китайской одежде и текстильным изделиям. Было решено также, что с 1 января 2007 г. за импортом китайской одежды будет наблюдать совет, состоящий из представителей производителей одежды и текстиля и профсоюзов. Квоты, однако, не имели желаемого эффекта. Считалось, что они помогут созданию в ЮАР 50 тыс. новых рабочих мест. Однако, как писала в январе 2007 г. «Бизнес Дей», фабрики одежды продолжали закрываться.

Бурными темпами развивается инвестиционное сотрудничество Китая с ЮАР. Как отмечалось выше, основные получатели китайских ПИИ страны, богатые ресурсами, прежде всего нефтяными. Южная Африка не обладает нефтяными богатствами, а ее минеральные ресурсы уже давно интенсивно осваиваются. Тем не менее, ЮАР входит в число получателей китайских инвестиций, в первую очередь, благодаря своей интенсивно развивающейся экономике. К тому же в этой стране существует относительно невысокая по африканским меркам коррупция, а также политическая стабильность, что делает ее привлекательной для инвесторов.

Однако объем инвестиций Китая в южноафриканскую экономику меньше, чем можно было ожидать. Это объясняется следующими причинами. Во-первых, Южная Африка может предложить Китаю меньше, чем нефте-производящие страны Ангола, Судан или Нигерия. Во-вторых, если во многих странах требуются средства на развитие инфраструктуры, в которую Китай охотно делает вложения, то ЮАР в этом не нуждается. И, наконец, в-третьих, сырьевой сектор ЮАР хорошо развит, неизученных резервов почти не осталось, а местные предприниматели обладают опытом и капиталами для того, чтобы в случае необходимости проводить такие исследования самостоятельно.

В 2000 г. в Южной Африке действовали 85 китайских компаний. Общие инвестиции в проекты составили 161,84 млн долл., при этом на долю Китая приходились 90,073 млн. долларов. В общей сложности, на 2004 г. правительство Китая одобрило свыше 100 инвестиционных проектов в ЮАР. Вместе с тем получили одобрение 70 южноафриканских проектов в КНР. В 2004 г. Китайские инвестиции в ЮАР составили 180 млн долл., тогда как южноафриканские в Китай 570 млн долларов. Как следует из приведенных данных, инвестиции ЮАР в КНР значительно превосходили по объему инвестиции КНР в ЮАР. Во время визита в ЮАР в феврале 2007 г. председатель КНР Ху Цзиньтао заявил в беседе с Табо Мбеки, что Китай использует свой Африканской Фонд для того, чтобы стимулировать китайские компании инвестировать в ЮАР. «Мы обсуждали этот вопрос и шаги, которые должны быть сделаны для того, чтобы интенсифицировать сотрудничество во всех сферах торговой, инвестиционной, развития человеческих ресурсов, передачи технологии», сказал в ответной речи Т. Мбеки.

Министерство коммерции КНР организует в китайском посольстве в ЮАР координационные встречи представителей китайских и южноафриканских предприятий, где обсуждаются проблемы ресурсов, технологии, маркетинга, продаж и прочее. Итогом одной из таких встреч стало создание координационной группы в составе представителей телевизионных предприятий Китая в ЮАР. В результате был разработан механизм, позволивший устанавливать такие цены на изделия, которые помогли бы предприятиям избегать внутренней конкуренции.

Охотнее всего китайские предприятия направляют инвестиции в горнодобывающую промышленность ЮАР. Один из самых крупных инвестиционных проектов в Африке с участием Китая совместное предприятие по добыче хрома в Северной провинции ЮАР. Китайская компания China Iron and Steel Corporation (Sinosteel) создала в 1997 г. совместно с корпорацией Северной провинции ЮАР Limpopo Province Development Corporation компанию ASA Minerals совместное предприятие по эксплуатации хромовых ресурсов в Южной Африке. Китай вложил в нее 20 млн долл. и, как заявил в июле 2001 г. посол КНР в ЮАР Лю Гучжин, в дальнейшем инвестиции должны были вырасти до 70 млн долл. Предприятие предоставило южноафриканцам свыше 200 рабочих мест; предполагалось, что по мере роста предприятия будет расти и число занятых на нем рабочих142. Samancor Chrom и Sinosteel создали совместное предприятие по добыче и плавке хрома, в котором сторонам принадлежат по 50% акций.

В сентябре 2004 г. йоханнесбургская «Бизнес Дей» сообщила, что китайские и российские инвесторы проявляют растущий интерес к поставкам южноафриканского хрома. Однако здесь их интересы сталкиваются с интересами местных игроков, включая компанию African Rainbow Minerals (ARM), ресурсы которой составляют 1,8 млрд тонн, а производительность 1 млн тонн.

Государственная китайская компания Sinosteel Corporation планирует инвестировать в ЮАР 440 млн долл. Генеральный директор СП компании в ЮАР Чжан Сувэй сообщил в марте 2008 г., что доля Sinosteel в СП составляет 60%. По его словам, этот шаг часть политики компании в области использования природных ресурсов и расширения производства.

Осуществляется сотрудничество двух стран в золотоалмазной промышленности. Китай и Южная Африка решили, что им следует организовать процесс обработки золота и алмазов на месте, вместо того, чтобы экспортировать их в необработанном виде в Европу, поскольку этот процесс означает создание новых рабочих мест. Китай 4-й в мире производитель золота, которое добывают в небольших шахтах. Международный Совет по золоту заявил, что ЮАР произвела в 2006 г. 12% мировой добычи золота, но ее добыча падает, тогда как Китай произвел 9%, но его добыча растет. Эго дает основания для развития сотрудничества двух стран в золотодобывающей промышленности. В печати сообщалось даже о «стратегическом альянсе» двух стран в этой сфере. В ноябре 2006 г. южноафриканская компания Gold Fields и австралийская Sino Gold, действующая в Китае, объединились, что дало, в частности, повод Gold Fields сделать следующее заявление: «Мы рады объявить о создании нового стратегического альянса, который делает Gold Fields крупнейшим держателем акций в Sino Gold»147. Начато сотрудничество и в добыче платины. В 2006 г. китайские бизнесмены приобрели 1,13% долю в компании AngloAmerican у семьи Оппенгеймер, а китайская горнодобывающая компания. Zijlin Mining приобрела долю в 29,9% в компании Ridge Mining со штабквартирой в Великобритании, и намерена осваивать месторождения платины в ЮАР148.

Китайские предприниматели вкладывают средства в электронную промышленность, в систему водопользования ЮАР. Южноафриканское агентство Toteng Economic Development Agency помогло 14 китайским компаниям наладить деловые отношения с партнерами из ЮАР. С его помощью в Южной Африке было, в частности, создано СП по производству газовых приборов. Инвестиционные проекты Китая включают строительство деловых зданий, магазинов, «города дракона» своего рода китайского миниполиса в ЮАР. В числе предприятий производящие продукцию для «нижнего класса» потребителей. Так, четыре китайских предприятия построили в ЮАР собственную телевизионную фабрику.

В то же время на пути инвестиционного сотрудничества КНР с ЮАР немало препятствий. В их числе бюрократические «рогатки» и высокая степень преступности в ЮАР. По словам китайского дипломата. Чжоу Юхао, работающего в Претории, потенциальных китайских инвесторов отпугивают сложности, с которыми сталкивается здесь бизнес. Случаи криминальных нападений на китайских торговцев, освещаемые местным телевидением, создают впечатление, что инвесторы не будут здесь в безопасности. В начале 2006 г. Международный маркетинговый совет правительственное агентство ЮАР, занимающееся зарубежными рынками, направило миссию в Пекин, чтобы попытаться рассеять страхи по поводу криминогенной ситуации в стране. Чжоу подверг также критике бюрократическую систему Южной Африки, при которой инвесторы сталкиваются с множеством препятствий, когда решают заняться бизнесом. В качестве примера он привел работу посольства КНР в ЮАР, которое, пытаясь в течение пяти лет построить новое здание посольства в Претории, вынуждено было решать массу бюрократических проблем. В то же время, по его словам, в Китае иностранные инвесторы «могут пить кофе и играть в гольф», поскольку им ясны все пути решения их деловых проблем.

В 2000 г. в Китае действовали различные инвестиционные программы Южной Африки. Инвестиции в общей сумме 130 млн долл. были направлены в производство пива, в легкую, текстильную промышленность, промышленность стройматериалов. В общей сложности, на 2004 г. в Китае работали 17 южноафриканских компаний. В их числе: AngloAmerican Family, Anglo Coal, Anglo Gold, и Anglo Platinum. В числе инвесторов компания South African Breweries, являющаяся на сегодняшний день вторым по величине производителем пива в Китае. Одной из наиболее успешных следует признать деятельность компании MIH в сфере информации, относящейся к числу наиболее закрытых сфер в Китае. Вначале эта медиакомпания приняла участие в правительственной программе, призванной связать все деревни Китая радио и телевизионной сетью. Позже она простерла свои интересы до сети Интернета. Компания имеет долю в 36% в гонконгской компании, известной как QQ Messanging Service, а также долю в 87% в одном из главных спортивных порталов sportscn.com. В 2004 г. бумажный гигант Sappi приобрел долю в 34% в Jiangxi Chenming, крупном производителе бумаги на юге Китая. Перечень компаний может продолжить De Beers, представители которой обнаружили во время ознакомительного визита в Китай в 1990 г., что здесь негде купить кольца с бриллиантами. На то, чтобы исправить ошибку, компании потребовались полтора десятилетия. Недавно начала осваивать Китай компания AngloAmerican, которая в 2005 г. приобрела небольшую долю в крупнейшем производителе угля компании Shenhua.

Помимо этого, в Китае ведут бизнес более мелкие компании. Южная Африка имеет сильный сектор менеджмента, особенно в сфере гостиничного бизнеса; ряд южноафриканцев работают в этой сфере в КНР. В Китае имеются также отделения ведущих южноафриканских банков АВСА, Nedcore, Standard Bank. По некоторым данным, крупные банки ЮАР, например АВСА, создают китайский фонд для реализации капиталовложений в самую быстро растущую экономику мира. «Масштабы фонда превысят любые инвестиции южноафриканских компаний в ЮАР», сообщил в апреле 2008 г. источник в южноафриканском банковском бизнесе. 14 крупных южноафриканских компаний открыли отделения в Гонконге, где ЮАР имеет свое генеральное консульство. В свою очередь, в ЮАР имеет отделения Hongkong Trade Development.

В июне 2004 г. был подписан протокол о намерениях по реализации в Китае проекта переработки угля в жидкое топливо. Тем самым крупнейшая южноафриканская компания SASOL получила обширное поле деятельности в Китае, являющемся ведущим в мире производителем угля и проявляющем при этом большой интерес к использованию южноафриканской технологии производства горючего из угля. Наряду с этим, компания получила доступ к китайскому рынку, нуждающемуся в сырьевых ресурсах.

SASOL в течение нескольких лет вела переговоры с Китаем о создании СП по переработке угля в жидкое топливо; при этом рассматривались два китайских проекта, стоимостью 3 млрд долл. каждый. Дать импульс строительству двух установок по переработке угля в жидкое топливо, о котором велись длительные переговоры, был призван визит в Китай в июне 2006 г. президента Т. Мбеки. А в июне 2008 г. представитель SASOL Пэт Дейвис заявил, что его компания и китайская корпорация Шэньхуа планируют совместно начать в 2016 г. в Китае производство топлива из угля. В настоящее время в Северо-западном Китае идет подготовка технико-экономического обоснования (ТЭО) проекта по строительству двух заводов, перерабатывающих уголь в синтетическое топливо; завершение ТЭО намечено на конец 2009 г. Обычно объем инвестиций в такого рода проект составляет 57 млрд долл. Для строительства двух заводов китайская и южноафриканская компании выделят соответственно по 50% требуемых средств. Производительность каждого из заводов составит около 80 тыс. б/д или 3,4 млн т синтетического топлива в год. Учитывая рост цен на нефть, конкурентоспособность проекта очевидна.

Пример активного сотрудничества Китая и ЮАР в сфере бизнеса являет собой деятельность в КНР южноафриканской компании Ресурсы Кумбы. Отношения этой компании с Китаем начались еще в 80е гг., когда она помогла КНР в реконструкции порта Циндао (Qing Dao), позволившей порту принимать суда большей грузоподъемности. Вложив в проект 10 млн долларов, Кумба получила взамен предпочтительное отношение со стороны местных властей. Ее корабли беспрепятственно входят в порт, пока 20 других судов ждут своей очереди.

В настоящее время компания имеет два офиса в Гонконге и Пекине. Ей принадлежат 60% акций цинковой фабрики, построенной с помощью инвестиций компании во Внутренней Монголии. Компания намерена увеличить вложения в проект, с тем, чтобы удвоить мощности фабрики, доведя их до 50 тыс тонн в год. Прежде, чем инвестировать средства в это предприятие, Кумба предварительно изучила 200 проектов, предложенных ей китаискои стороной.

В 2006 г. инвестиции Южной Африки в КНР составили около 700 млн долл. По словам заместителя министра торговли и промышленности ЮАР Роба Дейвиса, правительство ЮАР намерено увеличить инвестиции в Китай, прежде всего в автомобилестроение и энергетику. На данный момент объем инвестиций Китая в ЮАР втрое превысил объем инвестиций ЮАР в КНР, в основном за счет приобретения Торгово промышленным банком Китая (Industrial and Commercial Bank of China ICBC) 20% акций южноафриканского «Standard Bank». Сделка объемом 5,46 млрд долл. была завершена 4 марта 2008 года. Китайская сторона получит в свое распоряжение 305 млн акций, что сделает ее крупнейшим держателем долей в этом банке, входящем в четверку ведущих финансовых структур страны. По словам председателя совета директоров китайского банка Цзян Цяньцина, эта сделка внесет заметный вклад в развитие отношений между двумя государствами. По его словам, стратегия данного кредитного учреждения заключается в продвижении бизнеса в другие страны, в частности, за счет приобретения долей в иностранных банках, а также открытия представительств и филиалов. При этом наиболее перспективными направлениями являются страны Африки.

На встрече в феврале 2006 г. с поверенным в делах Южной Африки в Китае Вузи Колоане министр торговли Китая Вэй Чжанго заявил, что Китай заинтересован в передаче технологии и инвестициях в текстильную, горную промышленность, сельское хозяйство, медицину. Со своей стороны, Вуди Колоане заявил, что ЮАР будет и дальше улучшать свой инвестиционный климат, чтобы привлекать китайский бизнес.

Между КНР и ЮАР осуществляются активные контакты в культурной сфере. Как отмечалось в главе III настоящей работы, в Университете Южной Африки в Стелленбосе действует китайский языковый центр. Расширяются связи в сфере туризма. Южная Африка весьма привлекательный туристический объект, благодаря своему климату, флоре, фауне, а также относительно развитой инфраструктуре (за два часа можно добраться из аэропорта в сердце африканского буша). Агентство южноафриканских воздушных линий получило разрешение открыть офис в Пекине, что позволяет наладить между странами прямое воздушное сообщение (а не через Гонконг, как до этого). В Пекине находится южноафриканский представитель по туризму, который работает со средствами массовой информации и отелями, рекламируя это направление туристического обмена. Министерство иностранных дел КНР назвало ЮАР в качестве одного из трех предпочтительных туристических объектов для посещения китайскими гражданами. К концу 2004 г. ЮАР посетили примерно 50 тыс. китайских туристов. В апреле 2008 г. в Китае состоялась «Неделя Южной Африки», в которой приняли участие южноафриканские руководители таких отраслей, как торговля, туризм, образование, а также предприниматели.

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что, двустороннее сотрудничество КНР и ЮАР успешно развивается. Заинтересованность Китая в южноафриканских ресурсах, а также перспективность для него сотрудничества с обладающим политическим весом на континенте и в мире в целом государством, каким является ЮАР залог того, что это сотрудничество будет крепнуть.

* * *

Анализ отношений Китая с перечисленными выше странами не означает, что другие государства континента остаются вне сферы внимания пекинского руководства. Китайско-африканские политические и экономические отношения развиваются весьма активно, вовлекая в свою орбиту все большее число государств. Как представляется число стран значимых партнеров Китая будет со временем расти. Уже в 2005 г., как показано выше, количество африканских государств, объем торговли которых с Китаем превысил 1 млрд долл., составило более 10, и это число растет по мере роста объема китайско африканского товарооборота.

Значение для китайской экономики сырьевых ресурсов, в первую очередь, нефти, будет продолжать сказываться на степени его активности в нефте-производящих странах; можно предполагать, что по мере роста числа этих стран будет расти и число партнеров Пекина в Африке. Несомненно, важным стимулом для него останутся и минеральные ресурсы континента, что также будет находить отражение в африканской политике Пекина. Уже сегодня можно наблюдать достаточно интенсивное развитие отношений Китая с Габоном, Республикой Конго, Экваториальной Гвинеей, Замбией. И наконец, нельзя сбрасывать со счетов такой немаловажный фактор, определяющий настоящую и будущую политику руководства страны, как стремление обрести союзников и найти поддержку в решении глобальных международных проблем; этот фактор будет способствовать сохранению ведущей роли в китайской стратегии в Африке таких стран, как ЮАР и Нигерия.

Эпоха глобализации ознаменовалась стремительным ростом китайской экономики и, как следствие, резкой активизацией внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности страны. В обеих сферах несомненны успехи Китая, сумевшего обозначить себя, особенно в последнее десятилетие, как обретающий растущее влияние игрок на мировой арене. Хотя существуют разные мнения относительно природы и масштабов переживаемой Китаем трансформации, налицо стремление руководства страны обеспечить последней более активную роль в международных делах. Пекин расширил и укрепил двусторонние отношения не только с соседними государствами, но и с расположенными далеко от его границ странами мира, он присоединился ко многим региональным и международным организациям. Его внешняя политика стала более динамичной, гибкой и конструктивной.

При этом «краеугольным камнем» политики Китая на мировой арене стали развивающиеся страны. Причисляя себя к «Югу» и осуществляя деятельность, призванную убедить мир в обоснованности своих претензий на роль естественного союзника и лидера развивающихся стран, Пекин преследует цель найти прочную опору в этих странах с тем, чтобы обеспечить благоприятные международные условия для своего дальнейшего поступательного развития.

Важная составная часть активизировавшейся в эпоху глобализации международной стратегии Китая, в основу которой положены идеи мирного развития, много-полярности и невмешательства во внутренние дела стран партнеров, «возвращение» Китая в Африку. Возросший интерес Китая к странам континента можно рассматривать как одно из наиболее значительных для региона и для мира в целом событий последних лет. С одной стороны, он опровергает популяризировавшуюся на Западе идею международной маргинализации Африки, тем более что другие «emerging powers» Индия и Бразилия также стремятся укрепить позиции на континенте. С другой стороны, он является частью глобальной китайской международной стратегии борьбы за лидерство. Стремительно растущая вовлеченность Китая в Африку продиктована не одной только заинтересованностью Китая в странах континента. Она часть более широкой политики, которая находит отражение в отношениях Китая с другими регионами мира, в частности с Латинской Америкой и Ближним Востоком.

Сотрудничество Китая со странами Африки, резко активизировавшееся в последние годы, характеризовалось изменением внешнеполитических приоритетов Пекина. Определяющим моментом двусторонних отношений стала экономическая заинтересованность Китая в Африке, в первую очередь, в ее минерально-сырьевых ресурсах, жизненно необходимых бурно растущей китайской экономике. Однако, несмотря на то, что экономика является важной составляющей китайско-африканского сотрудничества, она не единственный фактор, определяющий интерес Пекина к развитию связей со странами континента. В политическом смысле для Пекина важна поддержка африканских государств на международной арене, которая позволит закрепить за КНР статус лидера и выразителя интересов развивающихся стран. Не менее значимым фактором, определяющим его курс в отношении Африки, остается стремление вовлечь в свою орбиту тех немногих союзников Тайваня, которые еще упорствуют в сохранении с последним дипломатических контактов.

Китай становится ключевым фактором в политике большинства стран Африки. В этом убеждает целый ряд событий, таких, в частности, как регулярные саммиты Форума китайско-африканского сотрудничества, последний, наиболее впечатляющий из которых, имел место осенью.

На Африку приходится львиная доля китайских кредитов развивающимся странам. Хотя его финансовая помощь ограничена по объемам, ее компенсирует тот факт, что, в отличие от западной помощи, она политически не обусловлена. Популярности китайской помощи в немалой степени способствует ее соответствие нуждам стран континента: в числе реализуемых проектов объекты инфраструктуры, предприятия легкой, пищевой промышленности, школы, больницы, общественные здания. Китай постоянно расширяет инвестиционное сотрудничество с Африкой. При этом его инвесторы при поддержке государства действуют в отдаленных, трудно доступных и политически нестабильных регионах Африки, в которые не рискуют идти западные предприниматели.

Минерально-сырьевые ресурсы, в которых остро нуждается растущая экономика КНР основа экономического интереса последней к Африке. В списке главных торговых партнеров Китая лидируют страны, богатые энергетическим и минеральным сырьем. Тот факт, что в основе китайской экономической экспансии на континент острая заинтересованность Пекина в природных ресурсах, в первую очередь, нефти, дает повод для суждений о том, что Китай обрекает Африку на роль сырьевого придатка своей быстро растущей экономики. Приток дешевого китайского импорта делает неконкурентоспособными изделия местной промышленности, а наплыв в Африку китайского персонала лишает рабочих мест местное население. Нежелание Китая вмешиваться во внутренние дела стран-партнеров и его готовность сотрудничать с режимами, обвиняемыми в авторитаризме, коррупции и нарушениях прав человека, расцениваются порой в негативном ключе не только на Западе, но и в самой Африке. Однако помощь странам, подвергаемым остракизму Западом, способствует экономическому развитию этих стран и улучшению социальных условий населения, что находит здесь позитивный отклик. Нельзя не признать также, что пекинское руководство принимает меры с целью устранить, по возможности, негативные моменты, присущие его экономическим отношениям с Африкой. Так, Пекин пытается придать китайско-африканской торговле более сбалансированный характер, принимает меры по борьбе с коррупцией и защите окружающей среды в странах партнерах.

Беспрецедентный по масштабам дипломатический обмен, расцениваемый на континенте как свидетельство внимания к его нуждам и проблемам, экономическая помощь, не обремененная политическими условиями, списание долгов, торговый и инвестиционный бум, защита интересов африканских стран в международных организациях и многое другое сделали Китай привлекательной для африканцев альтернативой Западу и способствовали укреплению его позиций в разных странах континента. Африканские страны проявляют интерес к Китаю и рассматривают сотрудничество с ним как важный фактор создания нового мирового политического и экономического порядка, как помощь в деле своего включения в процессы глобализации на равноправной основе.

Хотя в своей деятельности на Африканском континенте Китаю приходится выдерживать достаточно жесткую конкуренцию со странами Запада и новыми, набирающими силу игроками, в частности Индией, ему удалось достичь здесь существенных успехов. Со своей стороны, Запад проявляет озабоченность активностью Китая, постепенно вытесняющего его из Африки. Растущее присутствие Китая на континенте крайне беспокоит, в частности, политиков в Вашингтоне. В правительственных документах, речах и выступлениях официальных лиц, дискуссиях в Конгрессе постоянно делается акцент на экспансии Китая на Африканский континент, которая должна найти адекватный ответ в США. Ряд политиков даже говорят о реальной угрозе американским жизненным интересам в Африке. Администрация Буша обвиняется в отсутствии долгосрочной стратегии отношений с Африкой. Ей рекомендуют обращать на этот континент больше внимания, а именно: укреплять отношения с Африканским Союзом, открыть новые миссии в крупных городах стран, обладающих энергоресурсами и прочее. Призывая Вашингтон реализовывать свои национальные интересы на континенте, исходя из учета африканских реалий, критики американской политики обращают особое внимание на растущее соперничество в Африке с Китаем. В контексте опасений США по поводу «китайской угрозы» следует рассматривать заявление президента Дж. Буша о необходимости полностью сформировать американское военное командование в Африке к 2009 году. Заявление министра обороны США Роберта Гейтса о том, что новая структура призвана координировать военные операции и противостоять возможным угрозам, исходящим из Африки, также связывают со стремлением США противостоять «китаизации» континента. Шеф Пентагона заявил в этой связи, что администрацию США очень волнуют милитаризация Китая и неясность ее целей.

«Расширение экономического присутствия Китая на африканском континенте стало подлинным вызовом для Европейского Союза и США“, пишет немецкий ученый Уве Фризекке, полагающий, что тема отношений Китая с Африкой станет важным пунктом в повестке дня ЕС». Только за июль 2007 г. в Германии состоялись два политических семинара, где детально обсуждалась китайская стратегия в Африке. Однако высказывается и иное мнение, согласно которому Европейский Союз, остающийся ключевым экономическим партнером стран Африки, более спокойно воспринимает новую роль Пекина на континенте. Этот факт объясняют тем, что с геополитической точки зрения ЕС имеет иное представление о роли КНР в глобальной политике, а многогранные и продолжительные отношения европейских стран со странами Африки позволяют им надеяться на то, что их позиции не будут серьезно подорваны. На сегодняшний день ЕС стремится укреплять партнерские связи с Китаем, о чем позволяет судить политический доклад «ЕС-Китай», представленный Европейской Комиссией в октябре 2006 г., где уделяется большое внимание проблеме сбалансирования европейских и китайских интересов в Африке и использованию Европой позитивных эффектов от китайской вовлеченности в дела стран континента.

Впрочем, и в отношении США к его «возникающему» конкуренту в Африке также видны перемены. Выступая 7 февраля 2007 г. в дискуссии, посвященной Докладу Центра международных и стратегических исследований США «Растущая роль Китая в Африке. Соображения для Соединенных Штатов», помощник секретаря по африканским делам

Государственного Департамента США Джеймс Свен призвал взглянуть на китайскую политику под другим углом зрения, нежели это всегда делали критики этой политики. Он предложил считаться с тем фактом, что Китай становится одним из главных игроков на мировой сцене, что политика его изменилась за последние годы и что он сегодня связывает свое будущее с глобализацией, руководствуясь главными задачами: обеспечить себе доступ к ресурсам, рынкам и заручиться дипломатическими союзниками. «Китай имеет реальные интересы в Африке и будет действовать в этих интересах не в течение недель или месяцев, а ближайшие годы и десятилетия. Китайские интересы носят глобальный характер, и они включают Африку. И в интересах США не чинить препятствия вовлеченности Китая в Африку, а искать сотрудничества с ним в ключевых сферах. Китайская помощь африканским странам в создании инфраструктуры и другие программы вносят вклад в международные усилия по оказанию содействия континенту. И мы можем участвовать в этом, реализуя совместные программы помощи, оказывая поддержку миротворческим операциям, находя возможности для сотрудничества в секторе здравоохранения». А в тексте вступительного слова, подготовленного Свеном и его коллегой Томасом Крисенсеном для слушаний, состоявшихся 4 июня 2008 г. в сенате американского Конгресса, прямо говорится, что цели и задачи политики Китая в Африке не являются несовместимыми с приоритетами США и могут дать благоприятные возможности странам континента. В целом, заверили они, правительство США относится к деятельности КНР в Африке как к «потенциальной позитивной силе экономического развития» и не усматривает «конкуренции на основе логики игры с нулевым результатом за влияние между нами и Китаем»5.

Как представляется, на рекомендации американских политиков полезно обратить внимание и при прогнозировании отношений России со странами Африки, которое также предполагает необходимость учитывать «китайский фактор». На наш взгляд, «возвращение» Китая в Африку в XXI веке, знаменательное само по себе, представляет особый интерес для России, чьи отношения с Африкой понесли серьезный урон вследствие распада Советского Союза. Сегодня России приходится строить отношения со странами континента на новой основе, и в этой ситуации для нее, безусловно, полезен опыт Китая, успешно покоряющего новые высоты в экономике и международной политике и завоевывающего новые позиции на Африканском континенте. Не случайно активная политическая и экономическая деятельность Пекина в Африке, растущая роль в этой деятельности частно-предпринимательской инициативы при сохранении функций контроля в руках государства становятся объектом серьезного внимания разных стран. Уделяя пристальное внимание «китайскому феномену», последние пытаются искать пути не только конкурентной борьбы, но и взаимодействия с ним на континенте. Сферы возможного взаимодействия с Китаем в Африке как на двусторонней, так и на многосторонней основе имеются и у России, и в ее интересах сделать шаги в этом направлении.

Африканская политика Китая не лишена минусов, однако, как представляется, многое из китайского опыта полезно позаимствовать России, дабы помочь строительству взаимовыгодных российско-африканских отношений с учетом реалий, в которых оказался мир в условиях глобализации.