Africa Tur → Справочные материалы → ЗАГАДКА АБОМЕЙСКОГО КУВШИНА → АНАНАСЫ ИЗ ПАРИЖА

АНАНАСЫ ИЗ ПАРИЖА

К городам слава приходит по-разному. Им совсем не обязательно быть свидетелями победоносных битв или гигантских катастроф, чтобы войта в историю. Г ораздо чаще городу приносят славу искусство и умелые руки его жителей. Кто не знает золингеновскую сталь, вологодские кружева или, скажем, венецианское стекло? А вот Абомей славен своими коврами. Нет, они не соперничают с иранскими или туркменскими коврами, это ковры- аппликации. Принцип их изготовления прост: из тканей разных цветов вырезаются силуэты животных, людей, растений и нашиваются на ткань контрастного цвета. .

Сюжеты изображений на коврах взяты из истории Данхоме и повествуют о ратных подвигах его воинов или иллюстрируют известные изречения абомейских мудрецов. Так, например, аппликация, изображающая обезьяну с початком кукурузы в лапах,—ироническое напоминание об историческом эпизоде, относящемся к началу XIX века. В те времена Данхоме находилось в зависимости от своего восточного соседа—королевства йоруба Ойо и ежегодно платило ему тяжелую дань дорогими тканями, спиртными напитками, драгоценны-ми камнями и рабами: по 41 мужчине и 41 женщине— это число часто встречается у народов, населяющих побережье Гвинейского залива. И как-то раз, когда йоруба вновь пришли за данью, правивший в то время в Абомее король вручил им зонт, на котором аппликацией была изображена обезьяна с набитым брюхом, полным ртом и початком кукурузы в лапе. Это был намек на жадность и неразумность правителей йоруба, из-под чьей власти королевство Данхоме вскоре вышло.

А изображение рыбы и верши на ковре—это не что иное, как… аллегорическое изречение основателя королевства Ахо. Вступая на престол, он произнес слова: «Уэ гбе аджа», означающие в переводе: «Избегнувшая ловушки рыба больше в нее не войдет». Аллегория ясна: «Я не попаду в ловушку, расставленную моими врагами». Потому символом правления Уэгбаджи и его королевским гербом стало изображение рыбы и пустой верши.

Трудно сказать, когда возникло в Абомее красочное искусство аппликации, ведь ткань, из которой делают абомейские ковры, недолговечна. Известно, что в XVIII веке они уже изготовлялись, а.в середине прошлого века в Абомее работало 130 мастеров и подмастерьев.

Ковровая мастерская занимает целый квартал непо-далеку от дворца. На галереях, окружающих обширный двор, работают одни мужчины, хотя основные инстру-менты здесь иголка и нитка. В центре двора под большим тенистым деревом среди разбросанных лос-кутков в классических портняжьих позах тоже сидят мастера. Все стены завешаны готовыми коврами, отче-го создается впечатление, что идешь по выставке детсКого рисунка, так ярки и радостны краски апплика-ций.

Рассматривая ковры, я узнавал знакомые сюжеты. На одном из ковров изображена птица кардинал. Это тоже известная в Бенине поговорка: «Птица с красными, как огонь, крыльями все равно не может поджечь саванну». С другого прямо на меня смотрит круглыми человеческими глазами лев—эмблема короля Глеле, и, хотя грива у него синяя, никто не усомнится в том, что «львенок, у которого выросли зубы и когти, внушает страх всем». Неожиданно мое внимание привлек ковер с силуэтом парусного корабля. Этот сюжет взял в свой герб король Агаджа, установивший первые контакты с европейцами и неподозревавший, каким проклятьем они позже обернутся для его народа. Рядом с гербом Агаджи сцена охоты на слона, а поодаль— вооруженный кремневым ружьем воин, уносящий на плече пленника. Но некоторые сюжеты неясны (для меня, конечно, а любой абомейский мальчик может читать по ним, как по книге).

Аллегорические символы когда-то использовались и в конкретных, требующих большой точности делах. При помощи таких знаков абомейские разведчики сообщали информацию о территории и расположении сил неприятеля, что не раз обеспечивало успех абомейским войскам.

Ни один военный поход не начинался без предвари-тельной разведки. Секретные агенты выбирались из уроженцев соответствующего района и должны были владеть несколькими местными диалектами. Они зара-нее засылались под видом. бродячих торговцев в города и селения, на которые готовилось нападение. В особо важных случаях собранные сведения перепроверялись другим засланным агентом.

Если армия по вине разведчика попадала в засаду или терпела поражение, его предавали смерти, а в случае победы—богато награждали. Свой донесения абомейские разведчики присылали в виде рисунков, подобных тем, что изображаются сейчас на коврах- аппликациях.

Приняв меня за покупателя, ко мне подошел солидный мужчина в цветных шароварах. Во всем его облике, Спущенных плечах и круглом животе чувствовалась профессиональная привычка к сидячему образу жизни.

— Вам какой ковер, побольше или поменьше?— поинтересовался он и, неправильно истолковав мою нерешительность перед столь обширным- выбором, до-бавил:—Не волнуйтесь, ткань не линяет, ткань хорошая, из Европы.

Подобные присказки мне не раз приходилось слышать. Заметив с присущими африканцам наблюдательностью и чувством юмора консерватизм многих европейских туристов, стремящихся покупать только знакомые им товары, бенинские торговцы с успехом используют. эту черту.

Иногда дело доходит до курьезов. Помню, как-то раз, покупая на рынке в Котону ананасы, я спросил торговку, свежие ли они.

— Свежие, свежие,— ответила эта пышная белозубая матрона, поглядывая на меня с явной усмешкой.— Хорошие ананасы, только что из Парижа…

Поэтому сейчас в ковровой мастерской я решил отыграться и сказал, указывая на небольшой коврик:

— Мне вот этот, с эмблемой короля Гезо.