Africa Tur → Уганда → Книги и материалы об Уганде → Н. А. Ксенофонтова, Ю. В. Луконин, В. П. Панкратьев. ИСТОРИЯ УГАНДЫ в новое и новейшее время → Формы антиколониального движения

Формы антиколониального движения

В 1900—1918 гг. борьба народов Уганды против чужеземных оккупантов продолжалась. Она имела различные формы: от пассивного сопротивления до вооруженных выступлений. Не было в протекторате области, в которой колонизаторы чувствовали бы себя полными хозяевами положения.

Враждебность народов Уганды к поработителям росла по мере «освоения» страны. Они протестовали против политики национального угнетения, подавления африканской культуры, экономической эксплуатации, включавшей земельный грабеж, налоговый гнет, принудительный труд.

Особенно ненадежными были позиции колонизаторов на севере и востоке Уганды. В течение всего периода до первой мировой войны они прилагали усилия к установлению контроля над этими областями. Установить контроль им удалось, однако оккупация не привела к стабилизации колониальной власти. «Умиротворение» ачоли, ланго, тесо, багишу, карамоджо и других народов затянулось на десятилетия и окончательно сломить волю коренного населения к сопротивлению колонизаторам не удалось.

В 1910—1911 гг. произошло более 100 вооруженных столкновений в Ланго, Тесо, Букеди [342, с. 32]. В 1912 г. вспыхнуло антиколониальное восстание в Ланго, которое затем распространилось на Тесо и Букеди [342, с. 33]. Ачоли выступали против объявления их земли землями короны, против принудительных переселений и попыток навязать им отказ от общинного землевладения и землепользования, против тяжелых денежных налогов [255, с. 108—109, 119—126, 134; 284, с. 110—111, 174— 175, 184, 186]. Они, как и народы Карамоджи, не подчинялись колониальным приказам сдать огнестрельное оружие, которое приобрели путем обмена на слоновую кость. Население Бусоги, Бугису, Тесо, Букеди оказывало ожесточенное сопротивление бугандским феодалам во главе с С. Какунгуру, которые насаждали в этих районах колониальные порядка, грабили и бесчинствовали [266, с. 131; 316, с. 21].

Колонизаторы не могли чувствовать себя уверенно и в Буньоро, Анколе, Торо, Буганде. Уже в 1902 г. власти протектората сместили буньорского омукаму Китахимбву, так как он возражал против передачи Буганде большой области Буньоро к югу от р. Кафу. Здесь были установлены бугандские порядки: почти все административные посты заняли баганда. Вожди-баганда получили крупные земельные участки в частную собственность, а крестьяне-баньоро превратились в их арендаторов, обучение в школах велось не на руньоро, а на луганда [259, с. 79]. Омукама также возмущался засильем агентов-баганда в его администрации. Последнее обстоятельство послужило одной из причин открытых массовых выступлений в 1906 г. под лозунгом «Я отказываюсь!», что означало непризнание агентов-баганда [266, с. 80]. Колонизаторы жестоко подавили выступления. А бугандская верхушка предложила в наказание ликвидировать Буньоро как государство и присоединить его к Буганде.

Убийство английского комиссара в Анколе в мае 1905 г. вызвало острый кризис, который продолжался до 1912 г. [479, 1960, т. 24, № 1]. Нежелание омугабе и его правительства содействовать расследованию обстоятельства дела привело к приостановке действия англо-анкольского соглашения 1901 г. На население была наложена тяжелая контрибуция.

Кризис назрел и в Торо. Верхушка этого государства была недовольна соглашением 1900 г. В 1906 г. она потребовала ввести такую же систему частного землевладения, как в Буганде, значительно сократить территорию земель короны, преобразовать административную структуру [479, 1961, т. 25, № 2]. Параллельно росло недовольство крестьян, страдавших от грабежа феодалов-баторо и налогового гнета. Спасаясь от того и другого, многие крестьяне бежали в Бельгийское Конго. Английский комиссар Торо с тревогой сообщал в Энтеббе о том, что дух мятежа дает ростки, и рекомендовал принять меры.

Уже до первой мировой войны стали выявляться противоречия между колонизаторами и их бугандскими партнерами. Последние заняли позицию «официального национализма», который выражался в отстаивании автономии и в защите привилегий господствующего класса [89, с. 41—42, 45—49].

Но если с правящими верхушками «королевств» колонизаторам удавалось договариваться, то сдерживать нараставшее недовольство основной массы коренного населения им было намного труднее.

В Буганде зародилось и росло движение батака, объединившее старейшин тех родовых и родственно-семейных групп, которые лишились контроля над обширными землями в результате англо-бугандского соглашения 1900 г. и проведения в жизнь земельного закона 1908 г. Это движение начало сливаться с протестом крестьян-общинников (бакопи), превращенных в бесправных арендаторов, в объект эксплуатации со стороны колониального государства и «отечественного» класса частных земельных собственников.

В 1913 г. возникло движение под религиозными лозунгами, основателем которого считают Малаки Мусаджакаву, бывшего учителя школы ЦМО. Малаки и группа его последователей откололись от англиканской церкви и создали еретическую секту. Заручившись поддержкой некоторых вождей и старейшин, они привлекли к себе многочисленных сторонников. Западные буржуазные авторы считают это движение реакционным на том основании, что его участники требовали сохранить полигамию, отвергали медицинскую и ветеринарную помощь, выступали против официальной церкви. Однако такую оценку нельзя принять. В ней антиколониальная направленность движения подменяется оппозицией якобы «прогрессивным» мерам колониальных властей и «цивилизаторской» деятельности миссионеров. Именно антиколониальные устремления движения объясняют быстрый рост его рядов, превращение еретической поначалу секты в массовую организацию. Движение из Буганды распространилось на другие районы протектората.