Уганда | Книги и материалы об Уганде | Н. А. Ксенофонтова, Ю. В. Луконин, В. П. Панкратьев. ИСТОРИЯ УГАНДЫ в новое и новейшее время | Выборы 1958 г. в законодательный совет и кампания пассивного сопротивления 1959—1960 гг

Туры по Уганде:

ВСЯ УГАНДА ЗА 12 ДНЕЙ
Горные гориллы, горные озера, рафтинг по Нилу и много животных

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ И РУАНДЕ
В поисках маленьких людей и больших обезьян

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО УГАНДЕ И КЕНИИ
С отдыхом на Индийском Океане

УГАНДА, КЕНИЯ И ТАНЗАНИЯ
Путешествие по Восточной Африке и отдых на Занзибаре

Africa Tur Уганда Книги и материалы об Уганде Н. А. Ксенофонтова, Ю. В. Луконин, В. П. Панкратьев. ИСТОРИЯ УГАНДЫ в новое и новейшее время Выборы 1958 г. в законодательный совет и кампания пассивного сопротивления 1959—1960 гг

Выборы 1958 г. в законодательный совет и кампания пассивного сопротивления 1959—1960 гг

В июле 1958 г. началось выдвижение кандидатов в Бусоге, Букеди, Тесо, Буньоро, Кигези, Ланго, Ачоли, Западном Ниле. Здесь проводились прямые выборы, в Буганде, Анколе, Бугису — косвенные. Избирательная кампания продолжалась до октября. Партии выступили с отдельными избирательными платформами и действовали как конкуренты. Каждая стремилась доказать общественному мнению Уганды, Африки, метрополии, что только она может и должна представлять интересы африканского населения.

Выборы опровергли утверждения колонизаторов о том, что народы Уганды будто не готовы к самоуправлению и не способны пользоваться демократическими правами. В голосовании участвовало 85% избирателей. Пять из десяти мест завоевал УНК, одно — ДП, четыре — «независимые» [253, с. 430—431; 477, 27.Х.1958].

На выборах в люкико Буганды в ноябре 1958 г. УНК, ДП и ПП выступили единым фронтом [477, 1.XI 1.1958]. Они призвали к «революционным изменениям», к избранию людей, которые будут бороться за демократию и прогресс. И хотя партии завоевали 30 мандатов из 89 (в том числе ДП— 19, УНК — 3, ПП — 2, ПОК — 2), они остались в меньшинстве. Итоги выборов показали их слабость и силу сепаратистов. Это подтвердили бурные события, последовавшие за выборами.

В начале января 1959 г. был опубликован билль о введении контроля властей протектората над частными школами. Поскольку подавляющее большинство этих школ находилось в Буганде, люкико оцепил билль как еще одну попытку ущемить интересы «королевства».

Подлинный взрыв негодования бугандских сепаратистов вызвал объявленный в феврале 1959 г. состав конституционной комиссии (комиссии Уайлда), в которую был включен только один муганда, да и тот не являлся представителем Буганды [297, с. 89—92; 306, с. 371; 477, 5.11.1959]. Состав комиссии и особенно ее ограниченные задачи (подготовка всеобщих выборов 1961 г.) все партии подвергли критике, но верхушка Буганды использовала то и другое для новой пробы сил. Она подняла крик о покушении на «особые права королевства» и отказалась иметь дело с комиссией Уайлда. Бугандские сепаратисты созвали 8 февраля 1959 г. собрание, на котором был создан единый фронт — Национальное движение Уганды (НДУ) [306, с. 371; 477, 8.II, 30.V.1959]. В него сошли ПП, ПОК, отколовшаяся в январе 1959 г. от УНК группа И. Мусази, мелкие организации, действовавшие в Буганде [421, 1960, т. 5, № 21]. За спиной руководителей НДУ стояли лидеры бугандской верхушки. 8 марта руководство НДУ потребовало от губернатора распустить комиссию и начать переговоры о независимости Уганды [477, 9, 12.111.1959]. Одновременно был провозглашен бойкот иностранных товаров и торговых заведений [306, с. 371—372; 381, с. 113—114]. Администрация ответила арестом лидеров НДУ, разгромом митингов и демонстраций. В конце мая национальное движение было объявлено вне закона [476, 23, 25.V.1959]. НДУ несколько раз меняло название фронта, и столько же раз власти запрещали его. Раздраженные упорством НДУ, колонизаторы усилили репрессии. 30 мая они арестовали новую группу лидеров, в том числе И. Мусази и Э. Мулиру. 4 июня полиция расстреляла демонстрацию в Кампале [477, 1, 5. VI. 1959].

В тот момент, когда борьба достигла наибольшего накала, бугандская верхушка, уступив давлению колониальной администрации, угрожавшей лишить «королевство» субсидий, нанесла НДУ удар в спину. Правительство Буганды публично отреклось от него [477, 2.VI.1959, 10, 14, 16, 23.VII.1959]. Судьба НДУ была решена: к 1960 г. оно практически распалось.

Подводя итог, следует сказать, что НДУ сыграло положительную роль [342, с. 161 —163]. Хотя движение было стихийным, плохо организованным, оно отразило решительный протест против иноземного господства. Однако его характер был столь же противоречив, как и состав участников. В одном лагере оказались народные массы и сепаратисты, страшившиеся приближения независимости Уганды. Сепаратисты понимали, что народ отвергнет тех, кто сотрудничал с колонизаторами. Поэтому они попытались опередить события, перехватить инициативу у политических партий, выступить с демагогическими лозунгами, которые в какой-то мере показали бы различие между ними и иностранными хозяевами. Это была отчаянная попытка направить энергию масс в русло сепаратистского течения.

Лидеры европейской общины хранили молчание до последних дней работы комиссии Уайлда. Однако их позиция была ясной: сохранить привилегии во всех областях жизни как «самоуправляемой», так и «независимой» Уганды.

Сложнее обстояло дело с азиатской общиной. Когда борьба народов Уганды вынудила колонизаторов вступить на путь конституционных реформ, ее верхушка заняла выжидательную позицию, рассчитывая на такой поворот событий, который позволил бы ей сохранить приобретенные в прошлом преимущества.

Против такой тактики выступили прогрессивные и демократические круги общины. В начале февраля 1959 г. возникла Группа действия (ГД), поставившая задачу — добиться взаимопонимания и сотрудничества с африканскими национальными силами. [477, 9.11.1959]. Появление ГД заставило лидеров азиатской общины изменить свою позицию по основным вопросам конституционного развития Уганды [477, 14.IV. 1959].

Создание Группы действия сыграло важную роль. До 1959 г, не могло быть речи о совместной политической борьбе выходцев из различных расовых групп. Неафриканцы предпочитали не входить в африканские партии (хотя двери последних были для них открыты), что позволяло колонизаторам называть эти партии «расистскими». Стена расовой предубежденности была выгодна верхушке неафриканских общин, проповедовавшей «расовую» солидарность. ГД подорвала миф об этой солидарности. Она показала наличие внутри азиатской общины глубоких социальных противоречий. Группа действий протянула руку дружбы африканским партиям. Убедившись в искренности ее руководителей, партии согласились сначала на контакты, а затем и на тесное сотрудничество.