Africa Tur → Уганда → Книги и материалы об Уганде → Н. А. Ксенофонтова, Ю. В. Луконин, В. П. Панкратьев. ИСТОРИЯ УГАНДЫ в новое и новейшее время → Политика военной хунты в первый период правления (январь 1971 — август 1972 г.)

Политика военной хунты в первый период правления (январь 1971 — август 1972 г.)

Вскоре после переворота был объявлен внешнеполитический курс военной хунты, провозгласивший преемственность политики неприсоединения и верность взятым ранее обязательствам. Стремясь получить дипломатическую поддержку и экономическую помощь, Амин заявил о готовности пойти на сближение с капиталистическими странами Запада, пообещав пересмотреть закон о контроле за деятельностью крупных иностранных компаний (май 1970 г.). Он совершил турне по западноевропейским столицам. Подталкивая Амина на принятие прозападного курса, английское правительство предложило ему заем в 10 млн. ф. ст., американская администрация — 3 млн. долл. Предложения о помощи последовали также от Франции, ФРГ, Италии, Голландии и Израиля. Великобритания и Израиль заявили о готовности оказать содействие в перевооружении угандской армии [307, с. 44, 55, 58].

Более сложной оказалась задача налаживания отношений с африканскими государствами. С незаконным угандским режимом отказались иметь дело Танзания, Судан, Замбия, Сомали и Гвинея.

Выжидательную позицию заняла Кения. Если Танзания, Замбия, Сомали и Гвинея не признавали новое угандское правительство ввиду того, что поддерживали близкие отношения со свергнутым правительством НКУ, то Судан был озабочен израильско-угандским сотрудничеством и возможностью усиления сепаратистского движения на юге Судана, поддерживаемого Израилем через Уганду.

Для преодоления политической изоляции в Африке Амин прибегнул к шантажу и военному давлению на соседние государства, прежде всего на Танзанию и Судан, на границах с которыми провоцировались конфликты. Это давало ему также возможность мобилизовать армию на подавление внутренней оппозиции под предлогом борьбы с прооботовскими повстанцами.

Создание конфликтных ситуаций на границах соседних с Угандой государств было выгодно империалистическим государствам, политика которых была направлена на то, чтобы вбить клип между африканскими странами и арабо-африканским Суданом, выступавшим в ту пору против израильской агрессии на Ближнем Востоке. Зависимость Уганды от западных поставок оружия давала Западу возможность противопоставить Уганду блоку африканских стран, борющихся против расистских режимов на юге Африки (Амин выступил с предложением о диалоге с расистским режимом Претории).

Стремясь к урегулированию быстро ухудшавшегося положения на угандско-танзанийской границе, которое грозило перерасти из эпизодически возникавших артиллерийских дуэлей и воздушных налетов ВВС Уганды на танзанийскую территорию в более широкие военные действия, правительство Нигерии предложило свои услуги в качестве посредника. После попыток примирения, позже предпринятых также Эфиопией, Либерией, Заиром и Кенией, удалось добиться временного урегулирования угандско-танзанийских отношений.

Начав осуществлять исламизацию армии и населения, Амин стал искать возможности развития связей с арабскими государствами, для чего нанес визиты в Ливию и Египет. Однако улучшению угандско-арабских отношений препятствовал наметившийся альянс Уганды с Израилем.

Внутренняя политика правительства Амина была сформулирована лишь в мае 1971 г. Идя навстречу настойчивым требованиям представителей иностранного капитала, правительство аннулировало постановление о государственном контроле над крупными иностранными предприятиями, отказавшись от формулы участия: 60% государственных и 40% частных акций. Этот шаг мотивировался отсутствием у правительства финансовых средств и кадров, необходимых государственному сектору. Одновременно было объявлено о разграничении сфер деятельности государственного и частного секторов. Правительство сохранило за собой контроль за энергетикой, экспортом кофе, хлопка и табака. Доля государства в банках, страховых компаниях, промышленных и транспортных предприятиях была сокращена до 49%. Государственное участие в экономике в соответствии с новой политикой должно было определяться «не идеологическими доктринами, а экономической целесообразностью», без «ущемления интересов частного сектора».

Иностранным компаниям разрешалось пересмотреть совместно с правительством условия их деятельности в стране. Вместе с тем правительство обратилось к предпринимателям с призывом осуществить «угандизацию» своих кадров. В целях более широкого участия угандцев в деятельности иностранных компаний их владельцам предлагалось выпустить и распределить среди населения акции. Правительство предполагало резко сократить государственные расходы за счет повышения доли участия частного сектора, так как Уганда оказалась в исключительно тяжелом финансовом положении. Внешняя задолженность страны достигла 1,2 млрд. шилл. Дефицит бюджета составил огромную сумму — 700 млн. шилл. Хотя доходы в 1970/71 г. возросли на 4%, расходная часть бюджета превысила контрольные цифры на 25% [418, 1971, № 8]. Власти буквально задыхались от недостатка финансовых средств. Амин ожидал, что его курс, направленный на сотрудничество с частным капиталом, поможет справиться с финансовыми трудностями. Однако на практике политика поощрения частного предпринимательства усугубила и без того сложное экономическое положение страны. Так, когда власти аннулировали государственный контроль над закупкой у крестьян продовольственной сельскохозяйственной продукции, оптовые торговцы начали поднимать цены на продовольствие, создавать искусственную нехватку продовольственных товаров. Попытки властей ввести контроль над ценами не дали положительных результатов. Многие товары, на которые были установлены контрольные цены, исчезли с прилавков. В стране возник «черный рынок» [477, 4.XI.1971].

Одновременно ухудшилось положение с импортом и торговлей товарами широкого потребления. Правительство, остро нуждавшееся в твердой валюте, ограничило импорт товаров первой необходимости. Контроль за импортом и торговлей был передан Национальной торговой корпорации (НТК). Но НТК оказалась не в состоянии справиться с поставленной перед ней задачей и начала назначать на комиссионных началах торговых агентов для осуществления импорта. Воздействуя на руководство НТК, африканская буржуазия Уганды добивалась получения лицензий на импорт продовольствия и товаров широкого потребления и тем самым вступила в острую конкурентную борьбу с азиатскими торговыми фирмами. Многие компании в погоне за прибылями обходили государственный контроль, прибегая к нарушению валютного законодательства, контрабанде товаров в соседние страны. Это усугубляло валютный и товарный дефицит, вело к разорению африканских предпринимателей, занятых в розничной торговле. Правительство подверглось активному давлению со стороны мелкой африканской буржуазии, требовавшей помочь ей получить доступ в те отрасли хозяйства, в которых укоренился азиатский капитал. За перераспределение сфер влияния в торговле выступали многие армейские офицеры, связанные родственными узами или деловыми контактами с африканскими предпринимателями. Они требовали принятия решительных мер по ограждению интересов африканского капитала. Представители азиатской буржуазии с настороженностью отнеслись к экономическим программам правительства, особенно к призывам африканизировать иностранные предприятия. Они не торопились вкладывать капиталы в проекты развития, как того требовали власти. Постепенно назревал конфликт. Первым его проявлением послужило выступление Амина 8 декабря 1971 г. на встрече с представителями азиатской общины: он обвинил проживавших в стране выходцев из Азии в подрыве экономической стабильности и «неоколониальном отношении» к африканцам [445, 1972, № 2]. Однако в это время никто еще не подозревал о том, что Амин готовится к резкому повороту в политике.

Другим признаком, касавшимся изменений уже во внешней политике, явился разрыв дипломатических отношений с Израилем в конце марта 1972 г. [306, с. 163—164]. Угандское правительство, заявившее о поддержке арабских государств в ближневосточном конфликте, начало предпринимать энергичные шаги, направленные на сближение с Ливией, Египтом, Саудовской Аравией и Кувейтом, на нормализацию отношений с Суданом [416, 24.XI.1972]. В феврале 1972 г. Уганда выступила инициатором подготовки соглашения о примирении между южносуданским повстанческим движением «аньянья», имевшим представительство в Кампале, и суданским правительством. Это оказало положительное влияние на улучшение судано-угандских отношений [416, 24.XI.1972].